Последняя обойма - [17]

— А уши можно отрезать? — воровато оглядевшись по сторонам, спросил у Кузнецова подошедший одним из последних снайпер Баринов. Стоявший в этот момент чуть в стороне от убитого боевика Борисов зло зыркнул в его сторону.

— Ты бы хотел, что бы с тобой поступили так же?

Боец отрицательно покачал головой.

— Тогда иди отсюда на хрен! — прошипел замкомбата. И, бросив злой взгляд в спину метнувшегося прочь бойца, едва слышно добавил: — Наслушались идиотов…

Единственный, кто не проявил никакого интереса к убитому, был Димарик, возможно потому, что уже достаточно нагляделся на вражеские труппы, а возможно, потому, что чтил покой мёртвых…

Убитого чеха в заданный район они вытащили к вечеру. И как оказалось, со всеми минусами был в его доставке один неоспоримый плюс: комбат дал добро на эвакуацию.

Несмотря на то, что глаза Олега слипались от усталости, спать он лег поздно. Сперва сдавал оружие и неизрасходованные боеприпасы, затем занимался бумажной работой: отчитывался о выполнении боевого задания, потом долго сидел в бане. А когда уж совсем вознамерился завалиться спатеньки, пришли офицеры из соседней роты. Долго пытали, что и как, пока Олег не раскололся и не рассказал всё, как было, без прикрас и преувеличений, не выпячивая своей роли, но и не слишком афишируя участие в боестолкновении майора Борисова. Затем перешли на всякие приколы и воспоминания из училищной жизни. А тут ещё как назло появился древний как мамонт начальник штаба батальона майор Федин, ну и тоже свою байку рассказать захотел.

…Вот у нас зам начальника училища был полковник Мошкарёв, вот это мужик! Как-то раз повязала милиция курсанта третьекурсника. Курсант этот Михнёв Сеня, из моего учебного взвода, в законном увольнении был. Сто грамм для храбрости принял и на центральную площадь города потопал. За каким чёртом лысым он туда попёрся — бог его знает. Но, одним словом, напоролся на патруль. Те его вязать, а он малый здоровый, отмудохал тот патруль за моё-моё. Только настроился ноги сделать, как к ним на помощь четверо ментов прибыло, он и их отутюжил. Если бы те заранее подмогу не вызвали, то Семён так бы и ушёл. Короче, его повязали и на губу. Мошкарёв его оттуда сразу забрал, мол, сами разберёмся и примерно накажем.

В общем, утром построили нас. Стоим. Михнёва перед строем вывели, сам заместитель начальника училища рядом стоит и о его «заслугах» рассказывает. Ну, думаем, всё, отчислят Семёна, а тут еще полковник Мошкарёв как рявкнет:

— Равняйсь! Смирно! За пребывание в нетрезвом виде, за оказание сопротивления гарнизонному патрулю… — У нас в мыслях только одно: ну всё, теперь точно отчислят… — За избиение четырёх сотрудников милиции при исполнении…

— Шести… — брякнул Михнёв, видимо обидевшись, что не все его подвиги увековечены.

— Шести, — не стал спорить зам начальника, — объявляю курсанту Михнёву десять суток ареста.

Сеня, кажется, даже побледнел.

— Есть… — не сразу отреагировал он.

А полковник ободряюще шлёпнул его по плечу и ещё громче выкрикнул:

— Встать в строй! — Пауза. И не слишком громко, но чтобы все слышали: — Такие офицеры нам нужны…

Вот такой был у нас зам начальника.

— А Михнёв, где он сейчас? — спросил Олег. Он хотел добавить «наверное, полковник», но сообразив, что тот однокурсник Федина, передумал.

— Сенька погиб ещё в девяносто втором. Автокатастрофа. Глупая, случайная. А… — майор расстроено махнул рукой. — Хороший офицер был… — Тут же, без всякого перехода: — Так, ладно, хватит лясы точить! Кузнецову спать пора, да и вам всем тоже.

Когда за последним ушедшим захлопнулась деревянная (внешняя) дверь в палатку, Олег уже спал…

Глава 3 Схрон

На следующее боевое задание группа Кузнецова отправлялась в составе отряда. У шедшего вместе с ним лейтенанта Крикунова это был первый боевой выход, поэтому, назначенный командиром отряда заместитель командира роты капитан Атясов Антон шел с ним.

Перед самым выходом замкомроты подозвал к себе Кузнецова и, не мудрствуя лукаво, объяснил ему «диспозицию».

— Олег, твоя группа идёт первой. Маршрут движения выбираешь сам, я вмешиваться не буду, хоть на отвесные кручи лезь. Но заметишь противника, увидишь что непонятное, появятся какие-либо сомнения — сразу мне доклад.

— Антон, я понял, без вопросов! — замкомроты хоть и был командиром, и если что мог спросить с любого группника по полной, но общались они меж собой запросто.

— Тогда готовь группу. И вот ещё что: захвати на меня рацию. Хорошо?

Олег задумался:

— У меня одна сломана, ну да ладно, я в соседней роте возьму.

— Не пойдёт, они через два дня тоже на Б/З уходят.

— А я у Серёги Лемешева возьму, он хвалился, у него две лишние есть.

— Тогда так и решим. Но смотри, если что не срастётся, предупреди, я, может, на складе надыбаю.

— Предупрежу, — пообещал Кузнецов, и Атясов, отодвинув полог, вышел из темного пространства палатки.

БТРы уже урчали моторами. В ожидании скорой погрузки водители топтались около кузовов и нарушали целостную картину, создаваемую занятыми «предстартовой» суетой разведчиками.

— В одну шеренгу фронтом от меня становись! — прозвучала привычная команда. — Заряжай!