Последняя ночь - [17]

– Может, я не хочу встречаться с тобой, потому что ты мне не нравишься, а?

– Нет. – Роб опять широко улыбнулся, зная, что его улыбка неотразима. – Я тебе нравлюсь.

Дана вовсе не собиралась вступать с ним в бесполезный спор. Было совершенно очевидно, что Роб невероятно высокого мнения о себе. Такого не переубедишь.

– Допустим.

– Вот на этом мы могли бы и построить наши отношения.

– Роб, мы ничего не будем строить, – осадила она его, гордясь своей категоричностью. – Мне нужен хороший детектив, и только. Наш договор не будет предусматривать никакого секса.

– Так я и поверил.

Его манера вести себя возмутила ее, ей вообще не нравились агрессивные мужчины.

– Ты хоть иногда думаешь о чем-либо, кроме секса?

– Хм-м, – промычал Роб. Казалось, он обдумывал ответ на весьма трудный вопрос. Наконец после приличной паузы он произнес. – Да, иногда я думаю о еде.

Дана была поражена его нахальством и развязностью. «Может, он просто не верит в то, что у меня крупные неприятности?» – подумала она.

– Так ты поможешь мне или нет?

– Я помогу Гарту.

Дана уже раскаивалась в том, что связалась с Робом. Но что же делать? Сейчас под угрозой оказалось все то, ради чего она столько работала.

– Хорошо. С чего начать?

– С самого начала.

Она взглянула на прибой, лениво накатывающийся на берег, и подумала, что, конечно, не будет пересказывать полностью все события той роковой ночи. Достаточно сообщить только то, что ему понадобится для работы.

– Мои родители погибли в автокатастрофе. Мы с сестрой остались одни, родственников у нас не было, и нас отправили в приют. Там было так плохо, что мы с Ванессой сбежали. – Дана посмотрела ему в глаза и, к своей радости, обнаружила, что Роб абсолютно серьезен и внимательно ее слушает. – Вероятно, ты слышал о моей сестре, она замужем за Эриком Кольтраном.

– Кольтраны – одна из семей большой пятерки, – заметил Роб и неприязненно поморщился.

История этих пяти семейств была всем отлично известна. Они добились такой громадной власти, что затмили собой пантеон древних гавайских богов. Фэкторы, Александеры, Болдуины, Куксы и, конечно же, Кольтраны в один прекрасный день прибрали к своим рукам Гавайи. Со временем их влияние уменьшилось, но они все еще считались весьма могущественными. Дана хотела, чтобы Роб отчетливо представлял, с кем придется иметь дело, если удастся доказать, что именно Большой Папа занимается шантажом.

– Сбежав из приюта, мы угнали машину. Ванесса запустила двигатель, просто замкнув провода, и мы покатили в Калифорнию.

Роб с интересом слушал рассказ Даны и был убежден, что она ничего не выдумывает. Актриса из нее, прямо скажем, никакая. Вдруг он подумал, что между ним и Даной вполне возможен роман, – просто она об этом еще не догадывается. Впрочем, сейчас и не время.

Он сосредоточился на ее рассказе. Значит, две девушки, четырнадцати и шестнадцати лет, мчались через всю страну на разбитом «Форде». Из денег у них была лишь горсть мелочи. Естественно, они останавливались только в небольших городках, прячась от властей, поскольку были беглянками. Самое отвратительное, что никто не помог им.

– У нас быстро кончились деньги, и нам пришлось остановиться в городишке настолько крошечном, что его и с дороги-то не было видно. – Дана стала старательнее подбирать слова, и Роб понял: они подходят к самой сути истории. – Ванесса нашла себе работу в баре, похожем на этот. Мы жили в трейлере позади заведения.

Робу абсолютно не понравилась картина, которую он нарисовал в своем воображении. Сам он был в детстве сорвиголовой, но у него были родители, которые в любую минуту могли помочь ему. Его отец умер задолго до того, как он отправился на Гавайи, а мать всегда жила здесь. Теперь она поселилась на Кауаи, где он купил ей новый дом, который она сразу же полюбила.

– Там, в баре, был один ужасный тип – Хэнк Роулинз. Он постоянно отирался около Ванессы, нашептывая, как он любит… – Дана замялась.

– Кого? – спросил Роб, почувствовав напряжение в ее голосе. Дана отвела взгляд в сторону и уставилась на полоску лунного света на воде.

– Девственниц.

Что ж, сукины дети водились повсюду, и слишком часто рядом с женщинами не оказывалось того, кто бы мог защитить их.

– Однажды ночью Ванесса не пришла домой. Я нашла ее рыдающей в кладовой позади бара, где хранили продукты и пиво. Хэнк навалился на нее… – Голос Даны замер, но Роб и так мог с уверенностью сказать, что было дальше. Он считал, что в полиции он насмотрелся на такие ужасные зверства, наслушался таких страшных исповедей, что его ничем уже не проймешь. Однако сейчас боль в голосе Даны и гнев, пылавший в ее глазах, вызвали у него острое желание придушить этого мерзавца из ее прошлого. – Хэнк боролся с ней, и я… я должна была как-то остановить его. На крюке висел охотничий нож для разделки Дичи, и я схватила его. Хэнк бросился ко мне… – Она замолчала.

Роб ждал продолжения рассказа, но Дана молчала.

Он проследил за ее взглядом, устремленным на море, на волны, бьющиеся о прибрежные скалы, и спросил:

– Что было дальше?

– Он толкнул меня к стене, его брюки были спущены до колен, и я видела его волосатый живот и… все остальное. Он был здорово пьян и еле держался на ногах, но ему удалось вырвать у меня нож.