Последняя ночь майора Виноградова - [44]

Скрывать очевидное — глупо.

Тем более что если парень и «подставлен» кем-то, все равно ничего уже поделать нельзя.

Впрочем, Владимир Александрович считал, что хотя бы на некоторое время избавился от опеки.

Ненавязчивое, но плотное наблюдение он заметил еще утром — по дороге из гостиницы к трамвайной остановке. Открытие это, однако, так и не переросло в чувство опасности, к тому же вскоре по тысяче необъяснимых постороннему человеку мелочей определилось: ведут Виноградова не криминальные структуры, а люди в погонах.

— Интересно! — С момента пересечения эстонской границы он впервые ощутил внимание контрразведки к собственной персоне.

Что же — и на старуху бывает проруха…

Через несколько минут выяснилось, что за адвокатом «работало» по меньшей мере два полных экипажа профессиональной «наружки» — человек семь-восемь, мужчины и женщины.

— Богато живут… — Ни лишнего времени, ни причин для какой-то особенной деликатности у Виноградова в этот день не было.

Поэтому после короткой, но увлекательной игры в казаки-разбойники непрошеные опекуны уже докладывали начальству о потере «объекта». А сам Владимир Александрович, отдышавшись немного и приобретя за сто крон полосато-сиреневый галстук, выходил под начавший накрапывать дождь через боковые двери Центрального универмага.

Судя по туристической схеме, до автовокзала было пешком минут двадцать, но он добирался значительно дольше: петлял, пару раз возвращался от перекрестков в контрольные точки маршрута или просто и тихо стоял в сыром полумраке загаженных двориков.

«Хвоста» не наблюдалось… И молодой человек на стоянке международных автобусов вряд ли был из той же команды, которая пасла Владимира Александровича: во-первых, он появился в зоне прибытия еще до Виноградова, а во-вторых, вряд ли стал бы себя так светить.

Интуиция — это всего лишь не до конца осознанный опыт. И в данном случае адвокат оказался абсолютно прав — парень в кепке ни к мафии, ни к спецслужбам отношения не имел. Случайный собеседник Владимира Александровича просто-напросто встречал возвращающуюся из Луги от родителей беременную жену…

На самом деле, в эстонской «наружке» работал не он.

Супружеская пара торгашеского вида с чемоданами и огромной коробкой из-под телевизора «Сони» расположилась на дальней скамейке у самого выхода. Там, где периодически отправляются из Таллинна рейсовые автобусы пригородных маршрутов.

Поначалу Виноградов даже не обратил на это семейство внимания — проскочил мимо, в сторону таблички с трехзначными номерами и названием родного города. А потом они и вообще стали восприниматься просто как почти неодушевленная и неизменная часть привокзального пейзажа.

Справедливости ради стоит отметить, что парочка играла свою роль безукоризненно: казалось, оба заняты только друг другом и до всего остального им нет никакого дела.

Отличная школа… Золотой фонд любой спецслужбы!

Даже большевики, яростно истреблявшие после прихода к власти кадры царской полиции, вынуждены были сохранить костяк «топтунов» и «филеров» — ибо низкое ремесло это граничит с высоким искусством.

Женщина уже успела доложить на базу о появлении «объекта» и теперь монотонно убеждала супруга в чем-то по-эстонски.

Муж дышал свежевыпитым пивом — и не возражал…

Ничего удивительного в этом не было. Получив сообщение о том, что подопечный неожиданно и прямо-таки по-хулигански ушел из-под контроля, хозяин кабинета на третьем этаже Министерства внутренних дел сразу же распорядился резервными группами перекрыть все места наиболее вероятного появления Владимира Александровича.

В сущности, мест этих оказалось не так уж много.

Схема экстренного перекрытия города была отработана до автоматизма, и люди вчерашнего виноградовского собеседника «встали по точкам» значительно раньше, чем занятый выполнением шпионских ритуалов адвокат добрался до цели.

…Автобус описал дугу по привокзальной площади и наконец уткнулся мордой в поребрик, оглашая воздух усталым пыхтением.

— Осторожнее! — предупредил Виноградов парня в кепке и сам еле-еле успел отскочить в сторону из-под веера холодных брызг.

Пассажиров было не больше дюжины — времена массовых советских «шоп-туров» в Эстонию миновали. Независимая Прибалтика отгородилась от великого восточного соседа границей, таможенными правилами и валютным курсом, а для студенческой молодежи и так называемой интеллигенции путешествия стали не по карману.

Поэтому Владимиру Александровичу почти не пришлось ждать, когда освободится водитель:

— Простите, моя фамилия Виноградов. Вам никаких писем не передавали?

Они стояли вдвоем на асфальте — а рядом распахнутой раной на красном боку автобуса темнело пустое брюхо багажника.

— Это к сменщику. — Водитель не удивился и только махнул рукой через плечо, в сторону передней двери. Шумно опустил крышку. — Что-то вроде было…

— Спасибо!

— Пока не за что.

Таких, как Виноградов, было еще как минимум двое — моложавый, прилично одетый мужчина и старушка в платке.

Мужчина уже получил от сидящего на переднем сиденье «почтальона» ярко-лимонную, большого формата папку для документов, расплатился и вышел. Вслед за ним выбралась наружу и бабушка — тяжело ступая, она выволокла из салона коробку, замотанную растрепавшейся бечевой.