Последняя милость - [34]

— Да, это было убийство, — сказал Гамаш. — Мадам де Пуатье убили электрическим током.

Клара повернулась к мужу.

— Ты это знал?

— Я слышал разговор доктора Ламберта с полицейским. Погодите! — Питер повернулся к Лемье. — Ведь это были вы?

— Oui, monsieur. Я тоже вас узнал. Собственно, мне кажется, что мы и раньше встречались на различных мероприятиях общины.

— Вполне возможно, — согласился Питер и задумчиво добавил: — Конечно. Ток. Я же сразу почувствовал характерный запах. Как во время барбекю.

— А знаешь, теперь, когда ты об этом сказал, я тоже вспоминаю, — заявила Клара, чувствуя, что ее начинает подташнивать. — Просто сразу возникла такая суматоха, что я не придала этому особого значения, а сейчас уже довольно сложно восстановить последовательность событий.

— Но именно об этом я и хотел вас попросить.

Гамаш сделал знак Лемье, чтобы тот приготовился делать записи, и прошел в уютную гостиную. Питер подбросил в камин березовое полено, и огонь весело затрещал, выбросив вверх длинные языки пламени. Гамаш обвел взглядом знакомую обстановку. Тот же пол из гладко оструганных широких сосновых досок, те же многостворчатые окна, из которых открывался вид на деревенскую площадь, то же пианино и забитые книгами книжные полки, полностью занимающие одну из стен. Диван и два мягких кресла были полукругом расставлены перед камином. Низенькие скамеечки для ног были завалены старыми газетами, журналами и раскрытыми книгами. Казалось, что с прошлого года здесь ничего не изменилось, если не считать огромной, пышно украшенной сосны, наполняющей комнату терпким смолистым ароматом. Клара принесла поднос с чаем и печеньем, и они вчетвером сели вокруг камина, наслаждаясь приятным теплом. За окнами садилось солнце, и на смутно различимом горизонте сгущались тучи.

— С чего начнем?

— С сегодняшнего утра. Насколько я понимаю, оно началось с праздничного завтрака, который община устраивала в Уильямсбурге?

— Да, в здании Королевского канадского легиона на улице Ларри. Мы с Питером приехали пораньше, чтобы помочь все приготовить. Собственно, это была акция по сбору средств для местной больницы.

— Мы приехали туда около семи, — продолжил Питер рассказ жены. — Кроме нас, там было еще несколько добровольцев. Мирна Ландерс, Эмили Лонгпре, Би Мейер и Кей Томпсон. Мы уже не раз помогали организовывать подобные мероприятия, и каждый четко знал свои обязанности. Мы с Кларой расставляли столы и стулья, а остальные занимались горячими напитками и едой.

— Собственно говоря, — снова заговорила Клара, — на второй день Рождества большинство людей уже устают от еды и не страдают чрезмерным аппетитом. Фактически они платят десять долларов за входной билет, независимо от того, съедят они что-либо или нет, — сказала Клара. — Расставив все по местам, мы с Питером тоже занялись едой, а Эм с Кей накрывали на столы. Кей уже лет двести, но она все равно умудряется принимать во всем живое участие, хотя и предпочитает делать это сидя.

— Например, раздавать руководящие указания, — вставил Питер.

— Кей никогда не дает тебе руководящих указаний. Она предоставляет это мне, — сказала Клара. — Я добровольно взвалила на себя это бремя.

— Кто и что на кого взвалил — это еще вопрос, — страдальчески улыбнулся Питер.

— А чем занимались остальные? — спросил Гамаш.

Лемье не переставал удивляться поведению старшего инспектора. У него блокнота не хватит, если они будут и дальше вникать в малейшие подробности того, что произошло за несколько часов до убийства. Он решил писать более мелким почерком.

— Так, кто у нас остался? — Питер повернулся к жене. — Мирна Ландерс и Би Мейер.

— Би? — переспросил Лемье.

— Вообще-то ее зовут Беатрис, но все называют ее Би, — объяснил Питер.

— Честно говоря, все называют ее Матушка, — поправила мужа Клара.

— Почему? — поинтересовался Гамаш.

— Посмотрим, сможете ли вы сами догадаться, инспектор, — улыбнулась Клара.

Лемье украдкой взглянул на шефа, ожидая, что того рассердит столь непочтительный и фамильярный ответ, но Гамаш улыбался.

— Так чем занимались Мирна и Би? — спросил он.

— Они убирали со столов грязную посуду и разносили кофе и чай, — ответил Питер.

— Ах да! — вздохнула Клара. — Знаменитый Матушкин чай. Это какой-то травяной отвар. Ужасная гадость. Нет, я ничего не имею против чая, — Клара слегка приподняла свою кружку, — даже травяного. Но мне страшно даже подумать о том, что Матушка кладет в то варево, которым она с завидным упорством пытается напоить нас каждый год. Причем ее совершенно не смущает то, что все решительно отказываются от ее угощения.

Гамаш подумал о том, что от такого маниакального упорства не так уж далеко и до безумия, но вслух спросил:

— А как насчет мадам де Пуатье и ее семьи? Они тоже были там?

— Даже не знаю, — растерянно ответила Клара. — Мы все время были заняты на кухне и даже не выглядывали в зал.

— А во время завтрака не произошло ничего необычного?

Питер и Клара ненадолго задумались и одновременно отрицательно покачали головами.

— Питер в этом году впервые должен был играть в керлинг в команде Эм, поэтому он ушел раньше.

— Когда я вышел на улицу, Эм и Матушка уже ушли на площадку. Озеро всего в пяти минутах ходьбы от Легион-холла, нужно лишь немного пройти прямо по дороге, а потом повернуть направо.