Последняя история Мины Ли - [30]
Как только мясо подрумянилось, Марго сначала положила порцию на тарелку Мигеля, как сделала бы мама, и только затем — себе. В груди образовался комок. Она положила немного теплого риса, кусочек мягкой свиной грудинки и острый соус самджан на все еще влажный красный лист салата, завернула и запихала все это в рот.
Будучи подростком, в ресторанах Марго часто разглядывала большие группы за соседними столиками, завидуя их многочисленности — за одним столом над общей едой собиралась целая семья, несколько поколений. Между родителями и детьми, старшими и младшими братьями и сестрами существовала довольно четкая иерархия, которая оберегала атмосферу единства, общности. Машинальные мелкие жесты (наливать напитки и накладывать еду сперва другому человеку и при этом использовать обе руки) как бы говорили: «Мы всегда будем друг друга защищать».
И все же, несмотря на эти жесты, на хрупкие попытки выразить свои чувства, они с матерью не могли поладить, не могли расслабиться рядом. Может, они слишком отличались?
Или напряжение вызывало то, что они были двумя одинокими женщинами, которые будто зеркально отражали друг друга — чужую печаль, разочарование, ярость? Если одна из них испытывала радость, то другая чувствовала не то же самое, а укол ревности, вызванный страхом одиночества, который заставляла нападать на радость другой. И откуда взялся этот страх одиночества? Был ли он универсальным или свойственный только матери? Или, может, даже свойственный всем корейцам?
Мама, дитя войны, наверняка умерла бы в одиночестве, если бы ее не нашли. К тому же весь мир каждый день говорил женщинам: если вы одиноки, то вы никто. Одинокая женщина — пустое место.
Мигель почти не знал Лос-Анджелеса, поэтому после ужина они решили осмотреть окрестности. Марго была рада передохнуть, отвлечься — лишь бы хоть на время выкинуть маму из головы и сердца, переполненных подробностями ее жизни. Она так долго делала все возможное, чтобы избежать правды о болезненном прошлом матери, а теперь оно обрушилось на нее потоком запутанных фактов, эмоций и образов: продавщица носков миссис Бэк с ее размазанной алой помадой; некролог любовника матери, который к тому же внешне походил на Марго — та же квадратная челюсть, глаза, скулы; искусственная улыбка хозяина ресторана; мама, лежащая на полу лицом вниз; плотный запах гнилых фруктов, въедающийся в кожу.
— Поехали к океану, — предложила Марго, заводя машину. — Прогуляемся немного по пирсу, а потом вернемся и сходим в бар или заценим старый клуб сальсы в центре.
— Я только за! — воодушевленно согласился Мигель.
Четверть часа спустя они добрались до бульвара Пико, названного в честь последнего губернатора мексиканской Калифорнии. Бульвар тянулся на запад от Лос-Анджелеса до самого пляжа, к побережью становясь все богаче, чище и тише.
Несмотря на холод и сырость океана, Марго приоткрыла окно, впуская свежий воздух. Она всегда любила пляж и в подростковом возрасте часто приезжала сюда одна, плюхалась на песок, зарывалась в него пальцами и любовалась бушующими волнами. Иной раз она прогуливалась по старому скрипучему пирсу и играла в «Галагу» на игровых автоматах. Марго ездила по местной линии до станции Римпау, где пересаживалась в автобус, который доезжал до Санта-Моники за час.
Ее завораживал запах и шум волн. Огромный мутно-синий океан не только представлял собой будоражащее зрелище, но также являлся настоящим кладезем живых организмов: рыб и водорослей, осьминогов и китов — все они жили своей жизнью, не подозревая о земном мире над ними. Марго также успокаивала мысль, что с противоположной стороны океана люди с совершенно другого континента смотрят в ту же бездну воды, пространства и времени — бездну всеобщего одиночества и тоски.
«Тогда мы с тобой будем слишком далеко друг от друга», — сказала когда-то мама.
А теперь она ушла навсегда.
На Оушен-авеню они припарковались у обрыва, рядом с ухоженной лужайкой, крепкими пальмами и зоной отдыха для пенсионеров. На скамейках в своих тюках лежали бездомные.
— Пройдемся немного? — предложила Марго Мигелю.
Они вышли из машины, сразу почувствовав холодный, пронизывающий ветер. Тьма опустилась на город, на пирсе плясали огни ярмарки, прожекторы касались поверхности воды, создавая сияющие желтые пятна. Спешащие к пирсу туристы кутались в пальто и свитера и наполняли тьму какофонией голосов и языков — акцентов, интонаций и ритмов со всех континентов. Веселая толпа источала жажду новых впечатлений, а также удовлетворения голода традиционными на пирсе фанел-кейками[13], хот-догами, гамбургерами и картошкой фри. Тут и там торчали руки с телефонами, вытянутые для селфи. Местные парочки и семьи двигались медленнее, как бы впитывая родные виды и звуки. Они, как Марго, пришли сюда за утешением, кусочками того лоскутного одеяла воспоминаний, которым люди укрываются, когда жизнь и будущее особенно страшат своей неопределенностью.
Ветер резал лицо и уши, пробирал до костей, и Марго застегнулась. У подножия лестницы, ведущей на пляж, они сняли обувь. Ноги тут же увязли в мягком, холодном песке. Марго закатала джинсы, и они с Мигелем пошли рука об руку к воде, дрожа и время от времени касаясь друг друга плечами. Волосы Марго хлестали по лицу и прилипали к бальзаму на губах. Остановившись у самой кромки океана, Марго глубоко вдохнула и сказала:
Роман Флоры Олломоуц «Серебряный меридиан» своеобразен по композиции, историческому охвату и, главное, вызовет несомненный интерес своей причастностью к одному из центральных вопросов мирового шекспироведения. Активно обсуждаемая проблема авторства шекспировских произведений представлена довольно неожиданной, но художественно вполне оправданной версией, которая и составляет главный внутренний нерв книги. Джеймс Эджерли, владелец и режиссер одного из многочисленных театров современного Саутуорка, района Национального театра и шекспировского «Глобуса» на южном берегу Темзы, пишет роман о Великом Барде.
Кузнецов Михаил Сергеевич родился в 1986 году в Великом Новгороде. Учился в Первой университетской гимназии имени академика В.В. Сороки и Московском государственном университете леса. Работал в рекламе и маркетинге в крупных российских компаниях и малом бизнесе. В качестве участника литературных мастерских Creative Writing School публиковался в альманахе «Пашня». Опубликовано в журнале «Волга» 2017, № 5-6.
Эта книга – о нас и наших душах, скрытых под различными масками. Маска – связующий элемент прозы Ефима Бершина. Та, что прикрывает весь видимый и невидимый мир и меняется сама. Вот и мелькают на страницах книги то Пушкин, то Юрий Левитанский, то царь Соломон. Все они современники – потому что времени, по Бершину, нет. Есть его маска, создавшая ненужные перегородки.
Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Впервые на русском. Алекс Шульман – номинант на национальную премию Svenska Dagbladet 2020. Психологический роман об отношениях внутри семьи, заслуживший положительные рецензии от критиков и переведенный на несколько европейских языков. Бенжамин, Нильс и Пьер – три брата, у которых издавна нелады в отношениях. Однако им приходится собраться в загородном доме родителей, чтобы развеять прах умершей матери. Братья не посещали это место очень давно. Потому что никто из них не хотел бы повторить детские годы.
«Боевые псы не пляшут» – брутальная и местами очень веселая притча в лучших традициях фильмов Гая Ричи: о мире, где преданность – животный инстинкт. Бывший бойцовский пес Арап живет размеренной жизнью – охраняет хозяйский амбар и проводит свободные часы, попивая анисовые отходы местной винокурни. Однажды два приятеля Арапа – родезийский риджбек Тео и выставочный борзой аристократ Красавчик Борис – бесследно исчезают, и Арап, почуяв неладное, отправляется на их поиски. Он будет вынужден пробраться в то место, где когда-то снискал славу отменного убийцы и куда надеялся больше никогда не вернуться – в яму Живодерни.
В 1580-х годах в Англии, во время эпидемии чумы, молодой учитель латыни влюбляется в необыкновенную эксцентричную девушку… Так начинается новый роман Мэгги О’Фаррелл, ставший одним из самых ожидаемых релизов года. Это свежий и необычный взгляд на жизнь Уильяма Шекспира. Существовал ли писатель? Что его вдохновляло? «Великолепно написанная книга. Она перенесет вас в прошлое, прямо на улицы, пораженные чумой… но вам определенно понравитсья побывать там». — The Boston Globe «К творчеству Мэгги О’Фаррелл хочется возвращаться вновь и вновь». — The Time «Восхитительно, настоящее чудо». — Дэвид Митчелл, автор романа «Облачный атлас» «Исключительный исторический роман». — The New Yorker «Наполненный любовью и страстью… Роман о преображении жизни в искусство». — The New York Times Book Review.