Последняя глушь - [39]

Когда все было закончено, одна из женщин вышла из комнаты.

— Увидимся позже, Уджурак, — пообещала она и помахала ему рукой.

Вторая женщина склонилась над ним и зачем-то взяла за запястье: несколько мгновений она держала его, глядя на какую-то странную штуку, приколотую к ее белой шкуре.

— Хмм… — задумчиво пробормотала женщина, выпуская руку Уджурака.

Уджурак с любопытством смотрел, как она берет длинный черный предмет, похожий на плоскую змею, и обматывает вокруг его руки. Когда Уджурак был гризли, он умел лечить себя и других медведей по-медвежьи, а в берлоге у Тиинчу он немного узнал о том, как лечат друг друга плосколицые, но ничего подобного ему до сих пор не приходилось видеть. Как ему может помочь эта черная змея?

Женщина сделала что-то, и змея стала сжимать свои кольца вокруг руки Уджурака. У него испуганно забилось сердце. Что она делает? Неужели хочет раздавить его?

— Все хорошо, — ласково сказала женщина. — Это займет всего минуту.

В этот момент змея с усталым вздохом зашипела и начала разжиматься. Ничего не понимающий Уджурак растерянно смотрел, как женщина снова сворачивает ставшую безопасной змею.

«Зачем это было нужно?»

— А теперь открой рот, — попросила женщина, снова склоняясь над ним. — Дай-ка мне взглянуть.

Уджурак послушно открыл рот так широко, как только мог.

— Что же с тобой случилось, малыш? — спросила женщина.

— Я съел рыбацкий крючок, — прохрипел Уджурак.

Женщина изумленно приподняла брови.

— Правда? Подожди-ка секундочку.

Она вышла из комнаты и почти сразу же вернулась в сопровождении невысокого плотного мужчины с седым редким мехом на голове, похожим на легкую паутину.

— Дай-ка я осмотрю твое горло, Уджурак, — попросил он.

Мужчина полез ему в рот какой-то маленькой блестящей палочкой, из которой бил яркий свет.

— Рана быстро заживает, — сказал он через несколько мгновений. — Тебя чем-то лечили в Северной деревне?

— Да, еще как! — Уджурак хотел объяснить этим плосколицым, как хорошо лечил его целитель Тиинчу. — Я все время спал, поэтому не видел всего, что делал Тиинчу. Но помню, что он давал мне эхинацею против заражения и отвар бузины от жара.

Мужчина кивнул, с интересом глядя на Уджурака умными блестящими глазами.

— Хорошо. Очень хорошо. Что-нибудь еще помнишь?

— Маленькие белые штучки, они называются таблетки. Я их глотал вместе с водой.

Плосколицый снова кивнул.

— Ну, дружок, я рад, что ты уже знаком с таблетками, потому что мы тоже будем давать их тебе, — сказал он. Повернувшись к женщине, он добавил несколько слов, которых Уджурак не понял.

«Что он сказал?» — гадал Уджурак, когда плосколицые вышли, оставив его одного. Но он был слишком измучен и слаб, чтобы долго думать об этом. Некоторое время он пытался держать глаза открытыми, но кровать была настолько удобной, что он просто расслабился и уснул.

ГЛАВА XXII КАЛЛИК

Каллик открыла глаза и рассеянно посмотрела на горный склон. Сон не принес ей облегчения, она проснулась такой же усталой, как и накануне. Все мышцы болели, в животе урчало от голода. Шерсть стояла дыбом от страха, хотя кругом все было спокойно — пустой склон, серое небо и редкие крики птиц.

С трудом усевшись, Каллик огляделась и увидела, что Луса лежит рядом с ней, вся перепачканная грязью. Она лежала так неподвижно, что Каллик на миг похолодела от ужаса, но вскоре заметила, что шерсть Лусы тихо вздымается и опадает в такт дыханию.

Глядя на медведицу, Каллик вспомнила весь ужас вчерашнего дня, когда плосколицые забрали Уджурака и увезли его в металлической птице, не обращая внимания на крики Лусы и Каллик.

— Ты была очень храброй, моя подруга, — прошептала она, зарываясь носом в шерсть Лусы. — Но это ничего не изменило.

Каллик вспомнила бешеную погоню по склону горы за металлической птицей, которая неумолимо набирала высоту и таяла вдали, пока совсем не скрылась из виду.

— Уджурак… — прошептала белая медведица. — Что они с тобой делают? Увидим ли мы тебя когда-нибудь?

Луса пошевелилась, потом со вздохом села.

— Луса? — окликнула Каллик. — Ты в порядке?

Несколько мгновений Луса смотрела на нее, словно не узнавая, потом ее глаза прояснились.

— Я в порядке, Каллик, — ответила она. — Мне просто приснился странный сон. В этом сне мы гнались за металлической птицей, а она вдруг превратилась в Уджурака. — Луса задумалась, разгребая лапами сырую траву. — Мы потеряли его, да?

— Да, — ответила Каллик.

Она не хотела говорить об Уджураке. Луса села и, сгорбившись, посмотрела вдаль. У Каллик едва не разорвалось сердце, когда она увидела ее погасший взгляд.

— Вставай, — сказала она, подталкивая подругу носом. — Нужно поесть. Давай поищем какую-нибудь еду.

Сначала ей казалось, что Луса откажется. Но черная медведица тяжело вздохнула и равнодушно отозвалась:

— Ладно.

Холодный ветер гулял по гребню холма, но солнце уже ярко сияло в долинах и на пологих склонах.

— Давай спустимся вниз, — предложила Каллик. — Там теплее и можно спрятаться от ветра.

Луса, не говоря ни слова, поплелась за ней в долину. На дне долины блестело озеро, по которому плыли отражения облаков, а вокруг росли деревья и высокая трава, где можно было спрятаться и без помех лакомиться ягодами.