Последняя фотография - [52]

– Наши соболезнования, Лид, – раздались голоса, кто-то спросил: – а что с ней было?

– Рак лёгких, – печально ответила Лида. – А тут дед, папин отец, слёг. Не бросишь же их одних, осталась ухаживать за дедом. Отец попросил не оставлять его, мол, нужно до пенсии доработать, а то с голоду помрём. На дедову пенсию не проживёшь – на памперсы не хватит. В общем, устроилась я администратором в «Учебно-методический центр», считай, повезло. С утра встаю, кормлю деда, мою, убираю, и – на работу. Вечером всё то же самое. Вот когда я поняла истинный смысл раздумий молодого повесы из «Онегина»:

Но, боже мой, какая скука

С больным сидеть и день и ночь,

Не отходя ни шагу прочь!

Какое низкое коварство

Полуживого забавлять,

Ему подушки поправлять,

Печально подносить лекарство,

Вздыхать и думать про себя:

Когда же черт возьмет тебя!

– Да, не позавидуешь! – покачала головой Галина.

– Уставала я от всего этого ужасно. В прямом смысле слова валилась с ног.

– А отец, в смысле, его сын, не помогал? – удивлённо спросил Василий.

– Как же не помогал? Я на работе, папа с дедом, я возвращаюсь, отец уходит на работу. У него там как-то можно было работать с большими перерывами, домой обычно возвращался за полночь. И вот так продолжалось больше года, честное слово, я думала, с ума сойду.

«Сказать правду, может быть, всё это продолжалось бы и по сей день. Матвей Лазаревич, слаб был на ноги да руки, а голова работала – дай бог каждому. Смерть свою он приблизил сам. Господи, если бы вы знали, кто сидит рядом с вами, бежали бы вы от меня, как чёрт от ладана. Вот что случилось: однажды вечером, дождавшись, когда сын его, то есть мой папа, уйдёт на работу, дед Мотя раскрыл мне тайну. Оказывается в огромной иконе, висевшей в углу его комнаты, есть двойное дно, там хранится крупная сумма денег. Никто об этих деньгах не знал – ни мама, ни папа. Дед объяснил мне, как аккуратно открыть заднюю крышку; если бы не знала, пришлось бы ломать с помощью гвоздодёра или топора. Но там была такая малюсенькая, вроде спички, совершенно незаметная планочка. Её вытаскиваешь, и крышка легко открывается. Пока дед жил, я не решалась туда проникнуть, опасаясь, что он проснётся и закатит скандал. Он ведь взял с меня слово, что я могу открыть икону только после его смерти. Долго я думала над своим… поступком… да что там, лукавить, над своим преступлением, и наконец, решилась. Выбрав момент, когда дед спал на спине, я накрыло ему лицо подушкой, руками, ногами он уже ничего не мог сделать, я прямо почувствовала, как он кончился. И вы знаете, до сих пор поражаюсь, страха не было, не было совсем. Наверное, в прошлой       жизни я работала палачом. Как это ни жестоко звучит (хотя и мысленно), но мне пришло какое-то облегчение. Я уложила его голову на ту самую подушку и вызвала «неотложку». Приходили из милиции и, по-моему, из прокуратуры, вызвали отца с работы, но никому даже в голову не пришло, что Матвею Лазаревичу помогли переселиться в лучший мир.

Заначка оказалась весьма убедительной – восемь миллионов рублей и семнадцать тысяч долларов США. Не могу сказать, откуда эти деньги у деда, но семейная легенда (правда в неё никто не верил) гласила, что у деда были какие-то партнёры в криминальном бизнесе. Все относились к этой информации как к шутке, но известно ведь, что в каждой шутке есть доля правды. Видимо, дед когда-то занимался нелегальным бизнесом, а партнёры его (что в наше время бывает редко), оказались порядочными людьми, во всяком случае, по отношению к Матвею Лазаревичу.

Сказочно разбогатев – по моему тогдашнему осмыслению – через неделю после похорон деда, я отправилась в белокаменную. Скажу честно, чувствовала себя уверенно. Сняла приличную однушку, в одном из ночных клубов познакомилась с парнем, впоследствии помогшему мне устроиться на работу…».

– Так он умер? – спросил Веня.

– Угу, – кивнула Лидия и, перекрестившись, добавила: – Царство ему Небесное.

– И ты вернулась в Москву?

– Да, один знакомый помог устроиться литературным редактором в кинокомпанию. На зарплату не жалуюсь. За это время получила ещё одно высшее, теперь я ещё и экономист, готовлюсь защититься, репетитор под боком, – улыбнулась Лидия. Вот, собственно и всё. Работаю, учусь, потом учусь, снова работаю!

– Молодец, Лидон, – похвалил Вениамин. – Хорошо устроилась. Так и до министра образования дорастёшь.

– Нет, Венчик, – замотала головой Лидия, – в министры не хочу. Хлопотно всё это. А вот ректором института хотелось бы стать.

– Нашего? – удивлённо спросил Черноудин.

– Можно и нашего, – ответила Лидия, – но необязательно.

– Ну, и амбиции у вас, девчонки, – усмехнулся Черноудин, – одна Пушкина хочет затмить, другая в ректоры нацелилась, вы ж сморите, как кресла позанимаете, про нас не забудьте.

– Да как вас позабудешь? Разве всё это, – Лида повела вокруг себя руками, – забудешь?

– Ребята, – неожиданно предложила Галина, – может перерыв? Грибочков отварим, чайку попьём…

– Мне, пожалуйста, цейлонского кружечку, – пошутил Вениамин.

– А мне китайского зелёного, – поддержал шутку Василий.

– Пойдёмте за грибами, чайные магнаты, – улыбнувшись, предложил Иван, – пора подкрепиться. Кстати, у меня для всех хорошая новость, вон там, – Иван указал рукой в дальний конец поляны, – растут лопухи.