Последняя битва дакотов - [10]

Небольшие группы воинов по-прежнему потихоньку выбирались за пределы резервации в походы против чиппева и на ежегодную охоту на бизонов, однако в самой резервации управлял белый правительственный агент, майор Гэлбрейт17, а в нескольких ближайших фортах сидели белые солдаты.

В довершение всего и среди самих санти дакотов не было единства. Правительство Соединенных Штатов всеми силами склоняло их бросить давние обычаи и жить по образу белых, даже носить их одежду. Желая сломить сопротивление, оно стремилось уничтожить общее племенное хозяйство, создавая хозяйства небольшие, односемейные. Майору Гэлбрейту удалось уговорить около ста семей основать фермы. Конечно, то была лишь ничтожная часть от четырнадцати тысяч санти дакотов, однако раскол все-таки произошел. Теперь в резервации можно было наткнуться на огороженные плетнем дома, на возделанные участки земли. Фермеры-индейцы обрезали длинные волосы, носили брюки и работали подобно женщинам. Особенно один из вождей, Литтл Кроу, или Малый Ворон, склонял своих братьев следовать примеру белых людей, сам жил в деревянном домике, подаренном ему майором Гэлбрейтом, тот вообще всячески его поддерживал.

Желтый Камень пересматривал оружие, а мысли его были заняты той тяжелой ситуацией, в которой оказались санти дакоты в тот особенно трудный для них год.

Стоял август 1862 года. Желтый Камень готовил оружие, имея в виду, что вот-вот вахпекуты и мдевакантоны отправятся в прерии на ежегодную охоту на бизонов. Обычно охота проходила в начале июля, а сейчас стояла уже половина августа, но сроки охоты до сих пор не были определены. Происходило это от того, что санти дакоты все еще ожидали компенсационных выплат за отданные американцам земли, которые они получали в виде денег, товаров и продовольствия. Товары и продовольствие уже находились на складе резервации, но деньги до сих пор не поступали. Поскольку было принято раздавать все выплаты разом, бюрократ Гэлбрейт, не считаясь с тем трудным положением, в котором оказались индейцы, задерживал выдачу товаров и продовольствия, пока не поступят деньги. А тем временем санти дакоты, которых он обманывал со дня на день, совсем уж оголодали и все никак не могли отправиться на охоту на бизонов.

Невеселые мысли терзали Желтого Камня. Что делать вахпекутам зимой, если в ожидании выплат они упустят сезон охоты на бизонов? Сколько людей умрет от голода? Его грустные размышления прервало появление вождей Шакопи и Красного Баса18, они уселись рядом с Желтым Камнем.

Помолчав, Шакопи начал:

— Настало время на что-то решаться! Выплаты все нет, пемикан почти кончился. Если и дальше будем ждать неизвестно чего, зимой мы все умрем с голоду на радость белым людям.

— Я как раз думал об этом, — признался Желтый Камень. — Майор Гэлбрейт не желает выдать продовольствие до прихода денег, а мы в ожидании выплат не идем на охоту.

— Однако наши братья из Верхнего агентства сумели заставить агента выдать им продовольствие и товары! Они оказались смелее нас! — с вызовом проговорил Красный Бас. — Они не испугались даже сотни солдат, что прибыли в агентство из форта. Несколько сотен воинов окружили синие мундиры лейтенанта Шиэна, а Другие высадили двери склада и забрали муку. Правда, лейтенант Гир навел гаубицу на вход в склад и заставил наших уйти оттуда, однако лейтенант Шиэн, не желая осложнять обстановку, уговорил Гэлбрейта выдать мясо и муку. А на следующий день, после переговоров с вождями, раздал и товары19.

— Вот какую смелость проявили вахпетоны и сиссетоны, мы же все оглядываемся на вождя Обрезанные Волосы, а он всего лишь орудие белых, — добавил Шакопи. — Утром мы ходили к майору Гэлбрейту, поскольку торговцы не выдают нам в кредит. Они ведь приписывают к нашим счетам, что им только вздумается. Они это сделали, потому что узнали о нашем требовании не допускать их к столам, когда нам выдают выплату. Мы сказали майору Гэлбрейту, что нашим людям совсем уже нечего есть. А торговец Майрик, услышав это, рассмеялся и сказал: «Пусть едят траву!».

Желтый Камень помрачнел, окинул вождей внимательным взглядом. Они явно пришли к нему не просто так. Желтый Камень пользовался большим уважением в военном товариществе «Сломанные Стрелы». Получить от него поддержку означало иметь помощь элиты отважных воинов. Прекрасно понимая это, Желтый Камень, поразмыслив, произнес:

— Вождь Малый Воин, или, как многие его называют, Обрезанные Волосы, не является верховным вождем всех санти дакотов, как бы ни хотели нас в этом убедить правительство и агент Гэлбрейт. Мы не обязаны его слушаться.

— Желтый Камень верно говорит, — взволнованным голосом поддержал его Шакопи. — Малый Ворон служит белым и приносит нам всем большой вред. Это он согласился отдать американцам половину резервации, что находится на северном берегу Миннесоты, а ведь она должна была отойти нашим братьям вахпетонам и сиссетонам. Из-за него их согнали в наши резервации на южном берегу реки!

— Мы все в обиде на него, — произнес Желтый Камень. — Пусть мои братья скажут мне теперь, почему они пришли ко мне.

— Денежную выплату не привозят, Гэлбрейт не хочет выдавать товары и продовольствие, а торговцы, опасаясь за свои доходы, не дают нам в кредит. Невозможно и дальше голодать и откладывать охоту на бизонов, — ответил Шакопи. — Мы решили подождать еще три ночи. Если до той поры деньги не придут, мы сами возьмем на складах те товары и продовольствие, что нам положены. Мы пришли спросить, встанет ли наш брат Желтый Камень на нашу сторону?