Последний звездолет с Земли - [15]

А теперь, боюсь, остаток времени нам придется посвятить уборке. Ты, наверное, нарочно не вытирал здесь пыль, чтобы за один раз собрать богатую жатву.

Роясь в шкафчике в поисках веника, Халдан не мог избавиться от мрачных мыслей.

Он знал, кем были Три Сестры, знал, что представляла собой Миропа, и был убежден, что стихотворение запрещено цензурой. Символы, не замеченные Хиликс, были в стихотворении на каждом шагу и свидетельствовали о худшем: в государстве творилось зло.

Расставшись с Хиликс, Халдан не сразу отправился домой. Доехав до моста Золотые Ворота и оставив машину на стоянке, он поднялся на мост, откуда открывался вид на океан.

Там он простоял больше часа, облокотившись на перила и наблюдая, как с моря надвигается похожая на мелочную гору стена тумана. Под ней колыхался океан. Волны с громким чавканьем разбивались о мостовые быки.

На левом берегу туман поглотил Пресидио, а на правом завладел западным склоном Тамальпаса, но все существо Халдана было приковано к океану сильному, аморфному и грозному, продолжавшему дышать под саваном тумана.

Некогда океан вызвал людей на поединок, и они ответили, но это было так давно… Тогда в морских безднах прятались чудовища, а на поверхности бушевали жестокие штурмы, но те люди оказались бесстрашными. Они сгинули, но и силы океана были подточены в этой неравной борьбе. Теперь же единственными людьми, бороздившими его просторы, были моряки грузовых субмарин, беззвучно скользящих на многофутовой глубине, недосягаемых для штормов.

Потом бросил вызов космос, и нашлись смельчаки, готовые поднять перчатку, но Три Сестры запретили полеты, и звезды, которые должны были открыть людям новые миры, стали для них саваном.

Халдан родился и жил во время расцвета человечества на лучшей из планет с лучшей государственной системой, и все-таки какая-то часть его существа требовала новых завоеваний и новых миров. Он не чувствовал себя счастливым, Необъяснимая тоска будоражила кровь.

Совсем недавно он жаждал Хиликс, а теперь ему было нужно нечто большее, потому что для его блуждающего в темноте сознания эта девушка распахнула двери к свету.

Только когда плотная пелена тумана, достигнув моста, приглушила свет уличных фонарей, Халдан повернулся и пошел назад. Шаги глухо отдавались на пустынном мосту, усиливая чувство одиночества.

На минуту ему даже почудилось, что он возвращается не в Сан-Франциско, а вступает в чужой край, где повсюду кроются враги. Из тысяч стихов, прочитанных за последние месяцы, в памяти сама собой всплыла строчка, поразительно соответствующая его состоянию, и он бросил ее точно перчатку:

«Чайлд Роланд пред Мрачною Башней стоял»[3].

4

В пятницу позвонила Хиликс.

Халдан только вышел из ванной и был в комнате один, когда зазвонил телефон. Решив, что звонит кто-нибудь из сокурсников, он вынул телефон из кармана халата.

— Халдан слушает.

Его сильно удивило, когда в трубке послышался ее голос:

— Гражданин, мне очень жаль, но заказанная вами книга в списке запрещенных.

— Да ведь этот человек создал Папу! — выпалил Халдан, даже не пытаясь придать своему голосу холодный, служебный тон.

Тем не менее его биография в списке. Само собой, гражданин, это послужит серьезным препятствием к выполнению нашего проекта.

Проект волновал его так же, как сосульки в Аду, но вероятность того, что Хиликс отменит свидание, не имея возможности продолжать работу над поэмой, не на шутку встревожила его.

— У меня есть другой источник информации. Вы готовы к субботе? поинтересовался он неожиданно авторитетным тоном.

— Как было оговорено заранее, мы приступаем в субботу. Время встречи, помнится, мы тоже согласовали?

— Да.

— В таком случае, у меня тоже возникла идея. Завтра я ее вам представлю.

— Спасибо. До свидания.

Взбешенный и злой Халдан сел на краю кровати. Он чувствовал себя, как человек, околпаченный ловким жуликом.

Теперь его не удивляло, что никто не упоминал стихов Файрватера. Правда, эта информация не имела отношения к его предмету, а сам он никогда этим не интересовался. Однако здесь было нечто совершенно иное.

Или История входила в сферу государственных тайн?

Теперь у него в руках крупный козырь, и было бы крайне глупо не воспользоваться им.

Халдан-3, как член Министерства, должен иметь доступ к закрытой информации. Две недели назад юноша напрямик спросил бы отца, как Церковь осмелилась стереть биографию человека, создавшего последнего представителя святого Петра на Земле, но теперь придется действовать осмотрительно. Халдан-3 мог догадаться по его вопросам, что сын поддерживает нелегальное знакомство с их недавней гостьей.

Такие подозрения могли оказаться роковыми для планов Халдана. Если в воскресенье на мосту его коснулась своим крылом истина, то место отца — во вражеском лагере.

По дороге домой Халдан зашел в спортивный магазин и вернулся позже отца. Во время обеда он предложил старику сыграть в шахматы.

— Чтобы оправдать трату времени, предлагаю удвоить ставки.

Он чуть не совершил тактическую ошибку. Отец с радостью ухватился за это предложение, и Халдан выиграл первую партию. Двойной джин оказался таким крепким, что ему с трудом удалось проиграть вторую.