Последний знаменный - [21]

Джеймс еще больше нахмурился.

— Хуанхэ всегда оставалась закрытой для европейцев.

— Разве можно удержать слово Господа упрямством нескольких желтолицых?

— Нескольких сот миллионов человек, заметьте, мистер Скотт, которым принадлежит эта земля.

— Наш долг, сэр, донести преимущества цивилизации варварам.

— Мистер Скотт, — сказал Джеймс, — вы явно стараетесь меня разозлить?

— Папа! — запротестовала Хелен.

— Нет, пусть он меня выслушает, — настаивал Джеймс. — Китайцы, возможно, и выглядят дикарями в глазах нескольких заблуждающихся европейцев, мистер Скотт, но их цивилизация в десятки раз древнее нашей и их религиозные взгляды, которые к тому же гораздо более приемлемы, чем многие догматы христианства, тоже.

— Сэр! — Скотт вскочил на ноги. — Вы богохульствуете!

— Так же, как и вы, когда насмехаетесь над буддийским священником.

— Заявляя об их цивилизованности, как могли вы забыть ту ужасную резню в Тяньцзине десять лет назад?

— Ничего подобного. А не могли бы вы мне рассказать о бойне, постигшей негров в южных районах Соединенных Штатов после вашей гражданской войны? Монахини Тяньцзиня были, по крайней мере, заподозрены в колдовстве.

Лицо Скотта стало пунцовым от злости.

— О, садитесь, садитесь, молодой человек, — миролюбиво пригласил Джеймс, — и пропустите глоток.

— Я не употребляю алкоголя, сэр.

— Напрасно. Он расширяет взгляд на вещи.

— Я вынужден вас покинуть. Всего доброго, сэр. Мое почтение, госпожа Баррингтон! Госпожа Баррингтон! — Последнее предназначалось Джейн.

— Я провожу вас, — сказала Хелен.

— Уверена, все эти твои высказывания были неуместны, Джеймс, — упрекнула мужа Люси, как только молодые люди вышли из комнаты.

— А я считаю, очень даже уместны, — парировала Джейн. — Некоторые из этих миссионеров, похоже, упорно накликают беду.

— А потом, когда добьются своего, начнут призывать на помощь, — проворчал Джеймс.

— Кстати, должна тебе сказать, что Хелен очень расстроится, — заметила Люси. — Господин Скотт, как она мне призналась, нравится ей больше всех остальных кавалеров.

— Этот? — воскликнул Джеймс. — Не хочешь ли ты сказать...

— Возможно, теперь он переменит свое решение, но я не сомневаюсь, что он намеревался просить руки Хелен.

— Намеревался? Это ничтожество? И ты серьезно собираешься позволить своей дочери выйти замуж за миссионера? А затем скрыться где-то, в китайской глубинке?

— Если она этого хочет, то да, — сказала Люси с несвойственной доселе решимостью.

Оказалось, что Хелен как раз именно этого и хотела. Джеймс собрался было разыграть из себя строгого папашу и запретить ей, но затевать семейные распри он желал меньше всего.

— Я бы только хотел убедиться, — сказал он ей, — что ты по-настоящему его любишь, а не просто пытаешься досадить мне или как-то загладить прошлые трения в наших отношениях.

— Я и в мыслях никогда не держала досадить тебе, папа. Я люблю Муррея, и он любит меня. Что касается наших с тобой предшествующих отношений, ну... они были несколько нецивилизованными, не так ли? Кстати, и тетя Джоанна вышла замуж за миссионера.

— Я-то считал, что одного такого замужества на семью вполне хватит, — пробормотал Джеймс. — Очень хорошо, Хелен. Если ты настаиваешь, я дам свое благословение. И помни: мы всегда будем рады тебе помочь, если что-то сложится не так, как тебе хотелось бы.

— Я так и сделаю, — согласилась она, однако злость ее не прошла, и она не поцеловала его на ночь.

О помолвке Хелен еще не было объявлено, когда пришло тревожное сообщение от Чжан Цзиня: Цыси заболела. Чжан не очень распространялся о причине и симптомах болезни, его больше заботила утрата ею власти. Цыань и ее евнухи вынуждены были взять под свой контроль правительство, и он опасался, что это положение примет необратимый характер.

Джеймс прекрасно понимал: смерть Цыси или ее неспособность вернуться к правлению империей весьма отрицательно повлияют на его собственные дела. Самому ехать в Пекин не имело резона, поскольку только одна Цыси могла позволить ему пройти в Запретный город, на что в нынешнем состоянии она была неспособна. Тем не менее он постарался разузнать все что только можно через своих агентов. Оказывается, непосредственно перед болезнью Цыси дала отставку Жунлу, в пух и прах рассорившись с ним. По поводу чего? Может, Жунлу слишком блудил от нее? Или он осмелился чересчур часто критиковать ее? Поскольку никто не мог описать точных симптомов ее болезни, наиболее вероятным представлялось, что Цыси переживала климактерический срыв.

Джеймс испытал несказанное облегчение, получив в октябре еще одно письмо от Чжан Цзиня, в котором тот сообщал, что его хозяйка оправилась от болезни и вновь заправляет всеми делами.

Обручение Хелен Баррингтон и Муррея Скотта было отпраздновано в лучших традициях, хотя, к неудовольствию Джеймса, Хелен настояла на том, чтобы их венчал сам Джонас Эпплби.

— Благодаря Хелен местное население, там, в верховьях реки, проникнется доверием к нашей маленькой компании, — поделился Эпплби с Джеймсом. — У вашей девочки, господин Баррингтон, есть все для этого: внешность, талант, энтузиазм. К тому же она говорит по-китайски, как местная жительница.