Последний вояж «Титаника-7» - [4]

Спарринг-партнерами Марии по корту были два клоуна. Собственно, сами себя они называли артистами «разговорного жанра». Команда подобралась совершенно интернациональная – российскую сторону представлял знаменитый чтец своих бессмертных творений юморист Петро-сан-IV, тоже, между прочим, продолжатель семейного дела (правда, злые языки утверждали, что Петро-саны-II и III были самозванцами, но в любом случае все как один являлись халтурщиками) а великобританскую – комик, известный под миленьким именем мистер Дрин. Вообще-то говоря, после того, как в результате древней ссоры из-за каких-то ныне забытых Березовского и Литвиненко (многие полагали, что это имена эпических героев) Россия применила против Британии секретное климатическое оружие, коварно распылив химические реагенты со стратегических бомбардировщиков, дождь в Альбионе стал постоянным явлением, а сам Альбион переименовали в «дождливый» вместо привычного «туманного». Британцы впали в коровье бешенство, но, как известно, девиз династии Путиных, написанный на фамильном гербе (щит и меч на алом поле, золотая звезда, дубовые листья и рыцарский крест), гласил «кто нас обидит – трех дней не проживет», а им позволили прожить гораздо дольше, вот только жизнь эта стала очень серой и мокрой.

Может быть именно поэтому мистер Дрин, истинный британец, временами смотрел на милого Мишу Петро-сана с крайней неприязнью. Однако с корта уходить не собирался. Он был человеком суставчатого телосложения, как говорится, «хоть грудь впалая, зато спина колесом», и передвигался по корту как на ходулях. Маша гоняла обоих любителей активного отдыха по площадке как больших любопытных щенков. «Щенки», немолодые уже дяди, потели, но исправно бегали за мячиками, ловко разлетавшимися в разные стороны.

– Эй, Майк, лови подачу! – вопил мистер Дрин, пытаясь увернуться от очередного мяча, который безжалостная Мария, уставшая от спортивного дебилизма своих партнеров по игре, старалась вбить уже не в площадку, а в тела запыхавшихся комиков.

– Ты это кончай, Машка! – заорал Петро-сан-IV, получив мячиком по лбу и даже потеряв на время свою фирменную улыбку патентованного идиота. Мы тебе не кока-кольные бутылки!

– Бутилки? Как ето? Я не понимайть-по русски! – отвечала им Мария с другой стороны сетки. В необходимые моменты она начисто забывала русский язык, ловко скрывая, что на самом деле уже плохо помнила английский, и ее американской маме приходилось репетировать с ней «инглиш» почти с нуля.

– Мы не мишени и не рабы! Рабы не мы! – кричал Петро-сан-IV, метаясь по корту и отмахиваясь ракеткой во все стороны, как от мошкары, но туча мячей, посылаемых Марией со скоростью пейнтбольного автомата, настигала его повсюду.

– Рабы немы! Вы мне надоели как два белых пятна перхоти на моей одежде! Ну ничего, сейчас от вас и следа на останется! Таких козлов на моем корте не увидит никто! – неожиданно Мария вспомнила русский язык. Дело в том, что в Новой России теннис продолжал считаться престижным видом спорта богачей и кинозвезд. Мистер Дрин и Петро-сан-IV всегда напрашивались на машины тренировки, полагая, что это очень гламурно. Отказать им было нельзя, прогнать – невозможно. Приходилось применять жестокие методы.

Время стремительно приближалось к обеду. Гангстер Микки давно уже продрал свои солодового цвета глазки и, обильно заправившись минералкой, «алко-ликвидатором» и плотным корабельным завтраком, пытался разбудить своего партнера по бизнесу. Для побудки использовались сильные средства, как-то: поливание водой из фляжки, попинывание ногами и легкое поколачивание складной бейсбольной битой. Наконец мистер Тайсон, отчаянно зевая, соизволил проснуться и даже присесть. В каюте сразу стало теснее. «Чертова горилла, – расистки подумал Микки, – спит до обеда!»

– Да, я сплю до обеда. А также после обеда. Открою тебе секрет, белый братец – я иногда даже сплю во время обеда… особенно если на обед у меня барбекю из такого красавчика, как ты! – Тайсон захохотал, довольный своим остроумием. Иногда он просто читал мысли партнера. Гигантские мускулы под черной кожей негра перекатывались, как кролики под шкурой проглотившего их удава. Однако Микки знал Тайсона уже много лет, и понимал, что самое главное – это завести его, ну а потом уж и не остановишь! Он достал из кармана пачку свежеотпечатанных галактических долларов и поднес их к носу Тайсона, давая ему возможность насладиться их неземным ароматом, а потом для убедительности похрустел ими над его полуоторванным ухом. «Понюхай, понюхай, ниггер. Будем воспитывать в тебе рефлексы как у собачки Павлова!» – Микки был очень образован для своей профессии.

– Что это? – спросил Тайсон недоверчиво.

– Деньги, мой черный друг! Половина той суммы, что причитается нам за операцию. Вторую половину получим, когда потопим это корыто. Ты понял меня?

– Ты знаешь, Микки, что я бывший боксер. Я бил, и меня били. Я кусал, и меня кусали. Откусили почти целое ухо. Я даже стал чемпионом одной банановой республики. Но я не настолько поглупел, чтобы не отличить фальшивые галактик-доллары от настоящих! Шеф хочет нас надуть! Настоящие деньги не пахнут – это знает любой черный брат в Гарлеме!