Последний шанс - [4]

— И мы в затруднении, — подхватил старший лейтенант Неверов. — Мы можем составить подробную опись всего, что остаюсь в квартире, но не можем узнать, что в ней было до убийства и что из нее похищено. Спросить не у кого.

— И было ли что-либо похищено… — вяло произнес наконец Брянцев.

— Как это: «было ли…»? Замки просто так не ломают, — сразу же вскипел Бубнов, — а убийца два замка взломал: в шкафчике под телевизором и в домашнем кабинете Пустаева.

Брянцев не успел ответить, как дверь в комнату открылась, и влетел Рекс, а за ним появился Федя Устинов, давний сослуживец Брянцева, проводник служебно-розыскной собаки, младший лейтенант милиции Федор Степанович Устинов. В отличие от радостного Рекса, Федор Степанович казался сумрачным и унылым.

— Потеряла след, проклятая псина! — закричал Бубнов.

— Псина она не проклятая, а заслуженная, господин Бубнов, — угрюмо ответил Устинов. — И не потеряла, а след оборвался. Скорее всего была машина. Сел он в нее и конец следу.

— Видите, — обратился теперь к Брянцеву Бубнов, — значит, у него был сообщник, — а вы сомневаетесь: «было ли что-либо похищено…» Значит было, раз его машина ждала.

Брянцев опять промолчал, только чуть приметно пожал плечами и подумал: «Молодо-зелено, оно и есть молодо-зелено…»

Между тем Устинов подошел к столу и положил на него бесформенный предмет, запыленный и грязный. От него маленькими змейками разбегались обрывки тонкой золотой цепочки.

— Что это? — удивленно спросил Бубнов.

Брянцев молча взял находку в руки, внимательно осмотрел ее и ровным голосом произнес:

— Скорее всего это раздавленные каблуком золотые часики, сорванные убийцей с Пустаевой.

Он не без труда приподнял переднюю крышку часов. На внутренней стороне ее все увидели гравировку «Леночке от Павла».

— Как видите, вещица имевшая ценность для «Леночки и Павла» да, пожалуй, и для нас с вами, не имела никакой ценности для убийцы, — он ее выбросил. По-моему, это наводит на размышления. Почему?

— Ну, это еще как сказать. Убийца мог их просто обронить в спешке. Словом, находка эта ничего не доказывает и не опровергает, — сразу же среагировал на слова Брянцева Бубнов.

Подполковник еще раз чуть приметно пожал плечами и сказал:

— А по части того, что было у Пустаевой до убийства вы можете легко узнать из ее завещания, которое она оформила в какой-то нотариальной конторе дней за пять — шесть до смерти.

Параллельное дознание

Задержавшийся на улице Металургов, Брянцев появился в райотделе несколько позднее обычного. Увидевший его дежурный предупредил:

— Вас начальник отдела хотел видеть, товарищ подполковник.

— Хорошо, — ответил Брянцев и, не заходя к себе, направился прямо к начальнику.

У полковника Коршунова, как показалось Брянцеву, вид был встревоженный и озабоченный. Он родился десятью годами позже Брянцева. Сравнительно молодой, дородный, широколицый, добродушно улыбающийся, сейчас он походил на только что вытащенного из холодной воды. Исчезла улыбочка, весь он будто бы сжался, уменьшился в габаритах. Неизменным осталось только его уже привычное обращение на «ты».

— Проходи, старина, проходи, — откровенно обрадовавшись появлению Брянцева, довольно любезно встретил его Коршунов. — Я знаю — ты был на Металлургов. Ну, и задала же нам жару эта Пустаева!

— Жару? — удивился Брянцев.

— Еще какого! Только я появился в кабинете — звонок. Сам председатель областного собрания народных представителей. И сразу с места в карьер: у меня, говорит, только что были три депутата, все возмущены наглым убийством вдовы уважаемого Павла Васильевича и обеспокоены тем, что дело это поручено вести Бубнову.

Я ему осторожненько так отвечаю, что такие преступления как убийства подследственны не нам, а прокуратуре, мол, свяжитесь с прокурором, и пусть он заменит следователя.

А он на дыбы. Ты, говорит, еще учить меня вздумал, что делать мне надо. Не можем мы выразить недоверие своему же выдвиженцу. Бубнов, говорит, отличный товарищ, пламенный оратор, незаменим на митингах и собраниях, а ты о замене его толкуешь. Нельзя этого делать. Бубнова мы знаем — отличный парень, убежденный демократ, но как следователь он ноль без палочки, у него всегда какие-то завиральные идеи возникают, он, мол, безусловно, заволокитит дело и провалит его. «Чего же вы хотите?» — спрашиваю. «Параллельного следствия или дознания», — отвечает.

Я опять за свое: мол, по закону дело это подследственно… Он даже не дослушал меня, передразнил: «По закону, по закону…» Да понимаешь ли ты, что закон — это мы — власть народных представителей! И потом почему в Штатах одним и тем же делом часто занимаются и полиция, и частный детектив, и федеральная служба расследований. А у нас… Словом, мы требуем параллельного дознания!

Дежурная улыбка давно сошла с губ полковника, в серых глазах светилось уныние. А Брянцев подумал: «Эге… Господа политики оказывается умеют трезво оценивать способности своих выдвиженцев и когда им становится туго, обращают свои взоры в нашу сторону, — в сторону профессионалов…»

Коршунов после небольшой паузы продолжил:

— Не успел я очухаться от этого разговора, опять звонок. Теперь уже из Москвы. Ты помнишь, конечно, Зверева, бывшего депутата еще Верховного Совета России. Много крови он попортил нашим местным партократам. А теперь он в президентских структурах, вхож к самому Борису Николаевичу. И вот теперь он, почти слово в слово, повел такую речь же, какую вел наш председатель.