Последний романтик - [70]

Именно эта неспособность оставаться на месте заставила Юстаса Конвея всего через два года после окончания приключений Беспредельных ездоков предпринять второе, не менее безумное и амбициозное конное путешествие. Потому что всегда нужно стремиться расширить границы возможного, тщательно изучить свое поведение, принять вызов, дойти до предела своих возможностей, чтобы его преодолеть.

Разумеется, маршрут Юстас выбрал другой. Зачем повторяться? – решил он. На этот раз все должно было быть немного иначе. Покорив континент в седле, Юстас решил запрячь лошадей в маленькую повозку и пересечь Великие североамериканские равнины с быстротой молнии, преодолев расстояние в двести пятьдесят миль и проехав через Небраску и Южную и Северную Дакоту до самой Канады, а оттуда направиться в Манитобу, Альберту и к реке Саскачеван, а домой вернуться через Монтану и Вайоминг. Он просчитал, что на весь путь уйдет шестьдесят дней. И на этот раз нашел себе другого попутчика. С ним отправилась его новая подруга. Недавно он позволил себе впервые влюбиться после катастрофического разрыва с Карлой. Прошло несколько лет, но он был готов к новым отношениям. Он был так взволнован из-за новой любви, что вскоре после знакомства с девушкой позвонил мне, чтобы всё о ней рассказать.

– Что за девушка? – спросила я.

– Красивая, умная, добрая и молодая. Наполовину мексиканка. Ты такой чудесной кожи в жизни не видела.

– А как зовут девушку?

– Пейшенс.

– Ну ничего себе![62]

Пейшенс Харрисон было двадцать три года, и она работала школьной учительницей. Несмотря на юный возраст, она была достаточно вынослива, чтобы совершить задуманное Юстасом путешествие. Пейшенс была очень спортивной и прежде возглавляла как капитан команду по хоккею на траве, а еще была отчаянной – исколесила всю Африку, а там условия были тяжелее канадских. Юстас был от Пейшенс без ума.

Он любил ее за ум, добродушный нрав и смелость. Когда она впервые приехала на Черепаший остров, Юстас повез ее кататься на телеге. Он спросил, не хочет ли она поуправлять, и Пейшенс без колебаний взяла у него поводья. В ней было столько задора! «Вот девчонка для меня», – подумал Юстас. А вскоре и вовсе потерял голову – когда увидел видеозапись, как Пейшенс играет в хоккей за студенческую команду. Одна из противниц сильно ударила ее клюшкой, и Пейшенс упала, корчась от боли. У нее было сломано запястье. Но вдруг она встала и попыталась догнать соперницу, хотя рука у нее повисла вдоль тела. Потом снова упала, мучаясь от боли. Но опять поднялась и сделала еще одну попытку, буквально протащила себя по полю, скрипя зубами и отказываясь сдаваться. Юстасу Конвею эта запись показалась самой сексуальной в мире, круче, чем порно.

А еще он влюбился в Пейшенс за красоту. Она была очаровательна. Юстас Конвей всегда завязывал отношения только с красавицами, но Пейшенс, по его словам, была его идеалом. «Можете представить, – говорил он, – что значит быть вместе с идеальной, в твоем представлении, женщиной? Пейшенс родом из Мексики, и у нее темная кожа, темные глаза и белоснежные зубы – самое красивое сочетание в мире. Когда я с ней рядом, меня всегда к ней тянет. Я все в ней боготворю: ладони, тело, губы, уши, блеск ее волос – каждую ее клеточку».

Он признался ей в любви с типичным для него пылом.

«Твоя красота – как радуга в моих глазах, – писал он в одном из первых писем к Пейшенс. – Моя любовь – как солнце в душе. За сотней бабочек лечу с тобой к свободе. Плодородные дожди надежды орошают мои мечты о нашем будущем. Моя страсть так сильна, что способна выбить тебя из колеи».

Насчет последнего он оказался прав. Пейшенс Харрисон была очарована Юстасом и его романтическим образом жизни, однако с самого начала прохладно относилась к его чрезмерно пылким ухаживаниям. Ему понадобилось немало стараний, чтобы она проявила хоть какую-то нежность к нему наедине, однако на людях она никогда не оказывала ему никаких знаков внимания, даже не соглашалась держаться за руки, когда на них смотрели. Его страсть определенно выбивала ее из колеи; когда он пристально заглядывал ей в глаза, она с трудом удерживалась, чтобы смущенно не отвести взгляд. Ей ужасно не нравилось, когда он называл ее малышкой, и с каждым днем всё больше раздражало, что он так зациклен на ее внешности. «Не мог бы ты хоть иногда говорить, что я умная, талантливая, что со мной интересно общаться, а не твердить постоянно, какая я красивая?» – жаловалась она.

На что Юстас отвечал: «У тебя самые умные и блестящие черные волосы в мире. Ни у кого больше нет таких талантливых глаз и улыбки. Что до твоего тела, с ним мне было бы очень интересно пообщаться».

Большинству людей они не казались идеальной парой. Пейшенс была современной девушкой до мозга костей; она всегда держала парней на расстоянии и оберегала свою независимость. (Она так держалась за свою обособленность, что один из бывших прозвал ее Пруденс.[63]) Юстас, как обычно, мечтал о феерическом союзе на грани совершенства, и ее холодность его задевала. Мало того, Пейшенс вовсе не горела желанием бросить свою прежнюю жизнь и переехать на Черепаший остров навсегда в качестве Первой леди. Но главное, что ее останавливало, призналась она позже, было заявление Юстаса еще в начале их знакомства: он сказал, что хочет иметь от нее не менее тринадцати детей.