Последний рейс «Доротеи» - [17]

— Вот, — только и сказал он. — Золото. И серебро.

— В тюках шерсти? — спокойно и, как могло показаться со стороны, несколько печально спросил Ковнер. Только священник уловил эти нотки печали, но не понял почему. А Алексей Павлович подумал: «Сколько же драгоценного металла ушло вот так, минуя таможню, контрабандой, сколько продуктов можно было бы купить на это золото». Тяжело вздохнув, Ковнер сказал ровным голосом:

— Мы вынуждены будем обыскать ваше судно, господин Фокос. Вот ордер.

— Это фирма, я тут ни при чем! — поспешил заверить капитан.

— А мы вас пока ни в чем и не обвиняем. Но обыск все же произведем.

Немало пришлось потрудиться работникам уголовного розыска, чтобы тщательно обыскать все помещения «Доротеи», осмотреть груз. Их старания были вознаграждены: на столе в капитанской каюте выросла гора золотых слитков, драгоценных камней, изделий из золота, серебра, слоновой кости. Матово поблескивающие серебряные бруски складывали прямо на пол. Все это находили не только в тюках с шерстью. В капитанской каюте и других местах оказались тайники, набитые драгоценностями. Когда началось их вскрытие, капитан Ламбросос Фокос потерял контроль над собой.

— Это мои сбережения! — закричал он.

— Сколько же нужно лет, чтобы накопить такие сокровища при вашем жаловании?! — невольно вырвалось у Ковнера.

— Не так уж тут и много…

— Какова, например, стоимость вот этого изделия? — Алексей Павлович взял в руки подсвечник из слоновой кости, инкрустированный золотом, серебром, драгоценными камнями.

— Я его купил в Константинополе за… триста лир!

— До чего же много глупцов развелось в Константинополе! Вещь стоимостью в пять-шесть тысяч золотых рублей продается по цене старенького костюма… Ну, а это откуда у вас? — показал он на одну из безделушек.

— Это подарок моей матери!

— Тогда вашей матерью следует признать дядю нашего бывшего царя — великого князя Николая Николаевича Романова. Вот его вензель, — показал Ковнер. — Вещь эта находилась в княжеском дворце в Ливадии и исчезла после его ограбления. Я мог бы вас ознакомить с соответствующей описью, но, наверное, это будет удобнее сделать на суде.

— На суде?

— Конечно. Ваше судно мы задержим, а дело о незаконном вывозе драгоценностей передадим в суд. А уж он решит, что делать с вами и вашим судном. Да, еще один вопрос, вот вы говорите, что это ваши сбережения, так почему же вы прячете их в тайниках?

— От команды. Вы знаете, какие у нас люди? Вор на воре.

Ковнер устало улыбнулся, хотел было сказать, что команда судна в какой-то мере характеризует и капитана, но только распорядился:

— Команду перевести на берег, ценности передать в Госбанк, на судне выставить охрану! — и, тяжело опираясь на костыли, спустился на причал.

Подготовка к операции

— Тоже мне — тайные агенты, сами попали в каталажку, — беззлобно поругивал Цыганка и Тимофея комендант СУРа, ведя их по коридору к Ковнеру. — Вам гусей пасти доверить нельзя…

— Ребята молчали, да и что они могли сказать?

— Вы уж извините, что так получилось, — встретил их Ковнер. — Но порядок есть порядок. И в самом деле, что делать с неизвестными, которые вдруг оказались на территории уголовного розыска, да еще и не хотят сказать, кто они такие и как сюда попали?

Сима кратко рассказал обо всем, что они видели ночью.

— Дед Хапич говорит, что в шлюпке был Мишка Сом, — добавил Тимофей. — Он узнал его по голосу.

— Вот оно как! Эта ниточка может нас привести куда надо.

— Пойти сейчас и забрать всю контрабанду! — рубанул Бугримов.

— Можно, конечно, и забрать… А что потом? Начнут в другом месте переправлять, где-нибудь у Чумки, или у Омеги, или в Казачьей бухте.

— Сделать ночью облаву, арестовать тех, кто придет за вещами.

— Нет, так нельзя, — заволновался Тимофей. — Тогда они деда Хапича убьют!..

— Так что же вы предлагаете?

— Пусть знают, что это мы сделали!

— Как им сообщить, объявление повесить?

— Ну, не объявление… Просто мы поведем милицию туда, где они спрятались. — Выстроимся в шеренгу, вы — на правом фланге, так что ли? Нет, ребята, не так все это просто. Да и расшифровывать мне вас не хочется… А деда Хапича следует оградить от удара. Так что же придумать? — спросил Ковнер.

— Придумать можно кое-что, вот только согласитесь ли вы, — озорно прищурился Сима.

— Ну, выкладывай!

— Неподалеку от бухты есть какой-нибудь магазинчик?

— Наверное, есть.

— Ну, а если его какие-нибудь урки обворуют, да так, чтобы это милиция увидала, ведь их ловить будут?

— Конечно! — весело воскликнул Ковнер, начиная понимать, к чему клонит Цыганок.

— Воришки, конечно, попробуют скрыться и побегут в сторону бухты… В общем вырисовывается такой вариант: мы, — кивнул Цыганок на Тимофея, — с наступлением темноты обчистим лавчонку где-нибудь неподалеку от бухты. Милиция, будем надеяться, заметит ограбление…

— Постараемся, чтобы на этот раз все было в порядке, — улыбнулся Ковнер.

— Милиция начнет ловить преступников. Те, пытаясь скрыться, побегут к старым зданиям. Работникам милиции ничего не останется, как случайно «наткнуться» на тех, кто принял прошлой ночью контрабанду со шхуны. И все станет на свои места: дед Хапич будет ни при чем, виноватыми во всем окажутся мелкие воришки.