Последний реанорец. Том III - [31]

Но по прошествии двадцати двух лет боярышня лишилась главного, точнее просто потеряла надежду. Девушке так и не удалось пробудить дух. Она упустила свой шанс стать столпом. Ведь за все врёмя их существования поголовно у всех уникумов первой всегда пробуждалась сила духа, и лишь потом магический потенциал.

— Два шага… — прошептала Прасковья одними губами, еле стоя на ногах, так как родовая техника пожирала все её силы, и тьма вокруг одарённой сгустилась и походила сейчас на тёмное и непроницаемое озеро. — Еще чуть-чуть…

Затем сам черт её дернул отправиться в Царицын вместе с Алиной, где они и столкнулись с этим монстром в человеческой личине, который даже со своими самопальными техниками и без какого-либо ранга уничтожал всё на своём пути на аренарии.

А его пробуждение?!

— Чёртов… простолюдин… — проскрежетала та зубами сквозь всё напряжение и собираясь с силами для финального рывка. — Так еще и… игнорирует нас в Златограме! Подлец!

Хотя, простолюдин ли он теперь? Да, тогда она впервые была изумлена кем-то кроме собственного деда и династии Романовых со своими многовековыми секретами и тайнами. Но изумление переросло в шок, когда этот мужлан неотёсанный отказался присоединяться к боярскому роду на правах вассала. Тогда она посчитала его выскочкой и безумцем, что захотел сложить голову в пятне и который себя переоценивал, только сейчас всё было иначе.

А после всего, что поведал ей дед несколько дней назад, все происходящее после для неё стало казаться сплошным миражом.

Шок. Неверие. Подавленность. Весь спектр различных унизительных эмоций. Неизвестный мальчишка, который был никем, за миг стал самой обсуждаемой персоной в столице.

Старший витязь, который неизвестным образом смог одолеть лича, так еще и на своём горбу вытащил Романова из пятна, а под конец схватился с Ясака и пробудился как литой маг. Безумие не иначе! И это еще не говоря о связи с Осокиными. Услышь подобное раньше от кого-либо еще, ни за что бы не поверила и рассмеялась бы этому сказочнику в лицо.

Тогда она впервые позавидовала обыкновенному простолюдину. Впервые ничего не сказала Алине, потому как ей запретили. Родовые дела не касались дружбы, но легче ей от этого не становилось. И с тех самых пор они с ней так ни разу и не виделись, даже не созванивались.

Прасковья не хотела этого признавать, но Лазарев снился ей дважды. Это были тёмные сны. Но видела она не того запинающегося и заикающегося мальчишку, что со страхом в глазах беседовал с Решетниковым. Вовсе нет! Во сне перед ней предстал уверенный в себе полностью отчужденный мужчина с кривой ухмылкой, насмехающийся над её усилиями, и который подобно дьяволу шептал той на ухо, какое она ничтожество.

Даже сейчас ей казалось, что она слышала его змеиный шепот посреди густой тьмы из того сна:

— Всё, что ты имеешь, ты получила благодаря роду и своему деду, а я формировал свою силу с самых низов. И кто из нас двоих отребье, а?

За один месяц один простолюдин перевернул с ног на голову всё её устоявшееся мировоззрение. Ведь этот монстр за несколько недель совершил то, что считалось невозможным на протяжении десятков, если не сотен лет. И, похоже, Алиша, что-то подозревала, раз обратила на него такое пристальное внимание.

Мысли девушки были в смятении вот уже как пару дней, и она сама не знала, как сейчас относиться к Лазареву. Сны есть сны, но за всё время их секундного знакомства он не сделал ей ничего плохого. Однако в душе она дала себе клятву, что при первой удобной встрече затребует у него спарринг. Она сама хочет убедиться, так ли он хорош на самом деле.

Глаза девушка распахнула резко и силилась уже выполнить последний этап в родовой технике, а алые губы сами собой начали шептать:

— Первый ш…

Вот только техника не завершилась. Она мгновенно прервалась, потому как двери резко распахнулись и яркий свет из коридора столкнулся с тьмой княжны, тем самым сбивая её концентрацию.

— Сестра, может уже хватит? — раздался звонкий и веселый мальчишеский голос, а в проёме замелькал силуэт двенадцатилетнего ребенка. — Я тебя к целителям на своей спине больше не потяну и мамам пожалуюсь!

— Феофан! — выпалила раздраженно девушка, махнув гривой иссиня-черных волос, что были собраны в косу и вся разлитая в комнате густая тьма, мгновенно втянулась в тело боярышни. — Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты стучал?!

— Я стучал! — возмутился мальчишка, насупив брови. — Ты просто глухая!

— Ах ты, мелочь пузатая! — взбрыкнула тотчас Прасковья, сдувая со лба и вспотевшего личика прилипший локон и щелчком пальцев отправила в сторону мальца миниатюрную пульку, сотканную из чистой тьмы, но тот всего за долю мгновения от неё ловко увернулся, причем с весьма горделивым видом показав сестре язык.

— Мазила!

— Зачем ты пришел? — закатывая глаза и протяжно выдыхая, спросила та у брата, мимоходом укладывая рапиру на стойку и подбирая с пола полотенце и накидывая его себе на плечи, ведь одета сейчас была княжна в короткие шортики, обтягивающий топ и легкие кроссовки для тренировок.

— Отец и деда собрались на огранку нового столпа! Попросили тебя уведомить! — с кислым видом заключил парень, а после сердито нахмурился. — Я как будто слуга в этом доме.