Последний пожар - [44]

Мачту ставили трелёвочником. Помогала бригада.

– Наша Останкинская, – сказал Васька Силкин. – Никто не догадался…

– Хоккей будем смотреть, – радостно говорил соседский мужичок, торгующий самогоном.

– Сивухи своей прихвати, – проталкивая антенный кабель в отверстие в раме окна, проговорил Витька Мальцев.

Не успели налить по второй. Стукнула дверь в сенях. Люся в белой шубке, в высоких голубых сапожках, в норковой шапке походила на сказочную снегурочку.

– Новости! Ети вашу… – пронзительно закричала хозяйка.

– Ты только посмотри, Люся. – Виноватым голосом начал хозяин и смолк, натолкнувшись на удивлённый взгляд Семёна Телегина – чокеровщика и обрубщика сучьев.

– Шалман тут устроил мне! Ещё и хрусталь вытащил. Я для кого ковры стелила? Для твоих мазуриков, провонявших мазутом?

Люся вырвала штепсель из розетки. Экран телевизора погас. Парни встали из-за стола, понурив головы, потянулись на кухню обуваться. На бригадира не смотрели.

– Постойте, мужики, – загорячился Зэк.

– Пусть чешут в столовую. Дай им бутылку палёнки, – брезгливо говорила Люся, бросившая училище и мечту стать балериной. – Заберите тушонку.

– Пока, Зэк. Не бери в голову, – пытались успокоить бригадира парни.

– Что это за Зэк? У него имени будто нет? – вскинулась Люся. – Виктор Иванович Закомалдин. Чтоб я больше не слышала этого прозвища. Нашли погоняло комсомольцу и передовику.

– Ты чо, Люсь? Свои ребята, – невесело говорил хозяин, пытаясь обнять женушку, но, получив сильный удар в живот, побледнел.

6.

Дверь оказалась закрытой. Виктор постучал. Выждав несколько минут, постучал сильней.

– Кто? – донесся недовольный голос жены.

– Я. – Радостно проговорил Зэк.

Виктор снимал куртку. Удар пришелся в глаз. Он смотрел на изломанные злобой губы жены.

– Ты, почему ушел? Печь не затопил. Поросят не кормил. Так не пойдёт. А деньги принёс? Тебе папа сказал, чтобы ты собрал долги со своих алкашей.

– Ты… это самое, Люсь. Что с тобой? Ты же видела, какую мачту поставили. Деньги я не давал никому. Мне никто ничего не должен. Поросят я кормил. Печка полна дров. Только спичку поднести. Чего ты рассердилась, моя глупенькая…

– Не трогай меня! – Закричала Люся, бросаясь в зал, обрывая портьеры и сбрасывая со стола посуду.

«Что это с ней? – удивился Виктор, затапливая печь. – Напели подружки чего? Или папаша инструктировал. Глаз-то завтра будет «светить». Интересное дело».

– Не заходи сюда, – раздался голос из спальни. – Телевизор не включай. Мне мешает спать. А тебе рано вставать. Поедешь с отцом за товаром в Томск. Не забудь документы на подзеркальнике.

– Ты чо, Люсь, мы не пили. Просто поболтали. Я – не пил, – он оправдывался, как школьник. Ему стало противно и тоскливо.

– За что б ты пил? Полгода без зарплаты. На мои деньги живёшь. Муж – объелся груш. Говорили – крутой, крутой, а у самого один костюм да унты стоптанные. Может, были у тебя деньги, но ты их не обменял, они пропали. Сообразить не мог? Передовик.

7.

Свечерело быстро.

Закомалдин споткнулся. Ружейный ремень зацепился за сук. Хотел остановиться, чтобы вытряхнуть снег из валенок, но только вздохнул, уходя всё дальше от посёлка. Дважды пересёк Берестянку, истоптал перину на льду Светлого озера. Устал продираться сквозь чащобы. «Надо тебе вернуться, Зэк. Дома тепло. Пахнет жареными котлетами и борщом. Погорячились».

Наверно, у всех таким получается медовый месяц. Куда что делось? Люся была другой. На покосе летом ремонтировал её старенькие туфли. Варили уху. Строили землянку, чтобы спасаться от непогоды под надёжной защитой. Косили и ворошили сено, купались в озерке, ставили сети и спали под пологом, вглядываясь в россыпи звёзд. Как она смеялась, как умело стирала его рубаху и своё выцветшее платье. Теперь она улыбается только тогда, когда считает выручку.

Белые ночи, белые ночи. Запах багульника, речной тины и мазута. Они встретились на берегу. Ждали теплоход, имевший скромное название – «ПТ-301». Это был последний рейс. Ему удалось попасть в буфет. Он купил пива, газированной воды и конфет. Конфеты раздал ребятишкам, заметил сошедшую с теплохода девушку, предложил помощь. Люся приехала на каникулы. В субботу ребята из общежития собирались на танцы. Он осмотрел себя в зеркале. Старенькие джинсы, ветхая футболка. Деньги перечисляли на книжку, а чтобы снять сотню-другую, нужно ехать в райцентр. Поселковое отделение сбербанка закрыли. В выходные сбербанк не работал, а в будние дни он – работал вальщиком, подменял тракториста. Избрали бригадиром.

Какая же она была нежная. Её смех мог узнать во время кино, когда смеялась, половина зала. В детдоме всё просто. «Зэк, тебе пора возвращаться. Она любит тебя. Надо прощать. Ну, чего ты?»

Ему было жалко её. Себя никогда не жалел, ввязываясь в драки и разборки, которые оканчивались не мирно. Всегда его слово и удар были последними. Виктор сунул руку в карман рабочей куртки. Карман пуст. «Откуда появилась дыра? Порвал о корягу? Придётся возвращаться. Нет». Сел под высокую кедру и закурил последнюю сигарету.

+ + +

Люся работала в именном комке, давала водку в долг. Каждый выходной Семён Телегин по её просьбе уходил с собакой в тайгу. Говорили рыбаки, будто видели Зэка с ружьём на Малиновой гари.