Последний порог - [17]

– Я знаю вполне достаточно, – не отрываясь от пергамента, возразил Чиун. – Я знаю, например, что император изволил назвать в твою честь новую болезнь.

Римо высматривал на противоположной стороне улицы дом Вики.

– Новую болезнь? Это какую же?

– Свиной грипп, – закивал головой маленький человек на заднем сиденье. Эта мысль показалась Чиуну настолько удачной, что он даже захихикал от радости. – Да, да, именно, свиной грипп, хе-хе-хе!

– Ладно, – ответил Римо. – По крайней мере, ты снова в бодром расположении духа – и даже со мной теперь разговариваешь.

– Я с тобой не разговариваю. Я беспредельно унижаю тебя!

Пропустив это мимо ушей, Римо снова повернулся к Вики, которая смотрела в окно на дома, знакомые ей с детства.

– А почему ваша матушка не пришла на похороны?

– Она уже и так донельзя издергана. Вот и осталась дома приготовить стол для поминок, и... Ой, мы уже приехали.

Римо загнал машину на стоянку перед коричневым двухэтажным особняком; на всех окнах были опущены желтые жалюзи.

Когда они вышли из машины и подошли уже к самому крыльцу, Римо вдруг заметил темный силуэт, двигавшийся вдоль стены дома; вот он замер на секунду – похоже, что заглядывает в окно.

– Погодите-ка, – остановил он Вики. – Чиун, присмотри за ней.

Римо исчез за углом; Вики, подойдя, встала рядом с Чиуном. Положив узкую ладонь на его руку, она улыбнулась, глядя в непроницаемое лицо старика.

– А тот человек на кладбище – почему вы зовете его императором, мистер Чиун?

– Не знаю, – пожал плечами Чиун. – Мне никогда не удавалось понять игры белых людей. И я не пытаюсь больше. Просто называю его императором, Римо зовет его Смитом, император называет самого Римо Николсом; все вокруг называют друг друга именами каких-то других людей. Вообще у вас очень странная страна, и я надеюсь, что все наконец поймут это, когда мою гениальную драму покажут по телевидению.

После каковых слов Мастер обратил свой взор долу и погрузился в молчание. Лицо его снова приобрело бесстрастное выражение, примерно такое же, как на кладбище, когда он стоял у гроба.

Римо обнаружил тем временем, что темная фигура застыла у окна полуподвала всего в нескольких футах от него. Римо удалось сократить расстояние между собой и неизвестным до нескольких дюймов; в этот момент тот резко выпрямился и, повернувшись, врезался лбом прямо в грудь Римо.

Еще секунда – и с преподобным Титусом Мюрреем наверняка случился бы обширный инфаркт.

– День добрый, святой отец, – приветствовал его Римо. – Хотите войти, но не желаете докучать хозяевам?

В ответ преподобный Титус В.Мюррей лишь пыхтел, не в силах перевести дух, привалившись спиной к стене и мотая выставленным вперед животом наподобие коровьего ботала.

– Да, да, понятно, – закивал Римо. Взяв служителя церкви за руку, он вывел его к крыльцу и помахал Вики и Чиуну. – Ложная тревога. Так что же все-таки вы делали здесь, ваше преподобие?

Его преподобию удалось наконец отдышаться.

– Миссис Энгус не открывала, и я... решил посмотреть, где она. Я полагал, что она нуждается... в духовном утешении.

– Ну да, или, может, на кухне чего помочь, – кивнул Римо. – Вики, у вас есть ключ?

Взбежав по ступенькам. Вики дернула дверь.

– Очень странно. Ма никогда ее раньше не запирала. – Достав из-под коврика ключ, она отперла дверь вошла в прихожую.

За ней последовал преподобный Мюррей, а Римо повернулся к Чиуну, который по-прежнему стоял у края газона, ковыряя носком сандалии пожухлую траву у корней молодого деревца.

– Ну, пошли, – позвал его Римо.

– Думаю, что я лучше останусь здесь, – отозвался Чиун. – Что-то есть тут такое, что мне совсем не нравится.

– Ну ясное дело – я. Верно?

– Я говорю серьезно, Римо. В этом месте что-то не так.

– Идем, папочка, – позвал Римо уже от самой двери. – На дворе холодно, и того и гляди сейчас пойдет дождь.

– Но я останусь здесь, – возразил Чиун упрямо.

– Как знаешь, – пожал плечами Римо. Он вошел в переднюю и закрыл за собой дверь.

Подождав несколько секунд, словно вынюхивая что-то в воздухе, Чиун мелкими шажками направился к задней стене дома.

– Внизу уже накрыт стол, – сказала Вики, взбегая по лестнице в кухню. – Я только сполосну руки. Мы приехали, ма!

Преподобный Мюррей направился прямо вниз, а Римо остался в гостиной, пытаясь угадать, что же задумал Чиун. Обычно его трудно было заставить обнаружить так явно свое волнение – если это произошло, значит, дело и вправду серьезное.

Потом Римо услышал снизу хлюпающий звук и в тот же момент – шум воды наверху, в кухне. А затем в кухне раздался отчетливый судорожный вздох, а внизу, в подвале что-то с шумом упало.

По лестнице снизу загрохотали слоновьи шаги отца Мюррея, а вскоре появился он сам, трясясь и причитая: “О, Боже. О, Господи, Господи, Господи”. С полы его черного пиджака капала густая красная кровь; а наверху, в кухне, истошно кричала Вики.

Мюррей кинулся к входной двери, а Римо, на бегу заглянув в подвал, успел заметить на полу большую кровавую лужу.

Преподобный Мюррей стоял, прислонившись к росшему на газоне кипарису: его рвало.

А Римо уже ворвался в кухню. Вики, с мыльной пеной на руках и лице, стояла, сжав колени, посреди кухни, лишь изредка приседая, чтобы перевести дух перед новым отчаянным криком. Кроме нее, в кухне никого не было.