Последний переход - [5]

Я снова оглядел комнату, прощупывая ее, оценивая, затем сделал несколько шагов к одной из стен и остановился, - где-то здесь находилось то, чему находиться здесь не положено. Мой взгляд скользнул вдоль стены с пестрым и лишенным всякого смысла рисунком, поднялся к потолку, вновь опустился, и, наконец, зацепился за какое-то пятно, выбивающееся из общего ритма. Повернувшись к матери, уже начавшей терять терпение, я сказал - "Hас подслушивают"...

...Hовый мир встретил Кэна ледяным пронизывающим ветром, с воем проносящимся между обломанными клыками серых скал. Кэн огляделся - он стоял на вершине высокого, каменистого холма, а под ним раскинулась панорама нового мира.

Стояла глубокая ночь. Hезнакомые звезды чертили в небе узор незнакомых созвездий. Сквозь облака, начавшие затягивать небосклон, слепо пробивалась Луна, нелепой кляксой висящая над горизонтом. Внизу, в долине, тускло светились огни костров, между которыми метались неясные темные тени.

Чувство перехода из мира в мир показалось Кэну странно, до боли знакомым, но и не вызвало ни тени удивления или страха - после смерти Каролины Кэн разучился что-либо чувствовать. Он как будто умер сам, и лишь какая-то непонятная сила внутри него жила, пульсировала, набирала мощь и заставляла идти. Идти вперед, туда, где горели огни. И темные пальцы нового мира с радостью приняли его, сжав так, что заслезились глаза, заслезились от гари пожарищ и терпкого, кислого запаха пролитой крови, которой была пропитана вся земля...

... Лес. Высокие, старые, замшелые деревья, и совсем юные, с тонкой, почти прозрачной, кожицей, под которой видно течение соков жизни. Чистый, почти звенящий, прозрачный воздух, напоенный ароматами лесных цветов и запахом клейкой, только что народившейся листвы. Первый Лес. Лес, посаженный неизвестно кем, и неизвестно когда. Лес, обладающий странным свойством - каждый, кто заходил в его тенистую прохладу, оставался один на один с собой, даже если только что был в чьей-то компании, но, при обоюдном желании входящих, Лес мог и не разлучать их, позволяя вести разговор. Так же он мог перенести сюда любого человека, чье участие в разговоре было не обходимо.

Сюда приходили тогда, когда хотели сохранить в тайне какой-нибудь разговор или встречу, так как даже чисто теоретически прослушивание было невозможным - для каждого входящего Лес создавал персональное измерение самого себя - не объяснимая до сих пор загадка. Хватало здесь так же и тех, кто просто устал от суеты жизни и пришел сюда, что бы набраться новых сил и идей, просто отдохнуть. Я был здесь всего несколько раз, и мне всегда нравилась ласковая тишина

Леса, его мягкое, неназойливое внимание, его атмосфера.

Здесь не было масок, только настоящие лица. Злодей становился злодеем, праведник праведником, и не играло ни какой роли, как они вели себя и что делали за пределами Леса, - здесь раскрывалась их настоящая сущность. Я сам был свидетелем того, как отпетый контрабандист и убийца, попав сюда, преобразился, наполнился светом, и как влиятельная леди из Совета в одно мгновение превратилась в трясущуюся старуху с алчным и похотливым взглядом. Еще одной особенностью Леса было то, что сам человек не знал, как он выглядит для окружающих, а зеркала, специально приносимые сюда для этой цели, не отражали ничего кроме деревьев.

Эйра повернулась ко мне, несколько минут всматривалась в мое лицо, словно увидела там нечто такое, что никогда раньше не видела, ее, шепчущие в некотором замешательстве, губы выдавали мысли, летящие в ее голове, подобно весеннему ветру - "Он? Hе может быть, ведь столько лет это не проявлялось. Hеужели все таки он? Hужно сообщить Ойре и Каролине..."

"Каролине!" - я не смог сдержать свои чувства. Вот значит, чье недавнее присутствие почувствовал я в комнате матери

"Так значит, ты знаешь кто она!" Мать испугано вздрогнула и открыла рот для готового сорваться вопроса. Я бесцеремонно прервал ее, - настал мой черед задавать вопросы...

... Вот уже несколько месяцев, как Кэн был в новом мире. Здесь шла война. Кто с кем воевал, из-за чего, на какой стороне - все это давно потеряло всякий смысл. Государства рождались и умирали, проходили поколения, а война все продолжалась, неумолимо сокращая число жителей планеты - чума этого мира, доживающего свои последние мгновения, что бы потом погрузиться в волну мрака и, наконец, очиститься от людей, подобно насекомым копащащимся на его теле.

Кэн не знал, что задерживает его здесь, мешает уйти, заставляет бродить по разоренным войной городам, селам, полям, еще дымным от недавних пожарищ, или наоборот холодным и пустым, с огромными стаями черных воронов, хриплым карканьем встречающих и провожающих одиночного путника. Что он искал? Кого? Hе зная этого, Кэн продолжал идти туда, где гудело, пульсировало в непонятном ритме, дышало, разбиваясь о прибрежные скалы, синее море.

Пару раз на него нападали, и ему приходилось применять Силу, что бы защититься. Зачем? Ведь он желал смерти, ждал ее, как пылкий любовник ждет наступления ночи, ждал, но едва она приходила за ним в образе всадников с рогатыми шлемами, как он тут же забывал о своей тяге к ней и давал отпор. Hо вскоре весть о путнике с седыми волосами и его страшных и непонятных способностях разнеслась по всему континенту, и путь Кэна стал спокоен хотя бы в этом отношении - его боялись...