Последний остров - [65]
Хлопнул залп с позиции лейтенанта Магомедова.
И комбат, рубанув воздух рукою, прокричал осипшим вдруг до срыва голосом:
— Огонь!
Он слышал, что начали работать все орудия Коршунова и Магомедова, но для него сейчас были важны самоходки, их «самочувствие».
— Огонь!
Сначала одна самоходка окуталась дымом, с разбитой гусеницей дергалась влево-вправо, как наседка на гнезде, неуклюже пытаясь направить ствол пушки в сторону высоты. Но после третьего залпа и над ней вскинулся черный с красным внутри шар всполоха, поднимая над лесом очередные души Богу или дьяволу.
А над полем все гремело: били танки, били по ним батарейцы, один «тигр» почему-то медленно, как слепой, пятился к лесу, напротив моста горели четыре легкие машины, подставившие свои бока под первые залпы Коршунова.
Задумка комбата удалась. Наступающие попали в ловушку: в лоб били орудия Али Магомедова, с фланга от моста работали пушки Коршунова, а с высоты в захвостья танков открыли огонь еще два орудия. Тут завертишься, как черт на сковородке.
Более часа длилась эта первая схватка.
Встающее солнце выхватывало лишь пятна обозримой земли, и в этих просветах то появлялись, то исчезали маневрирующие танки. Но и в дыму, казалось, их видят батарейцы и бьют со всех четырех сторон.
Не выдержали.
Отошли.
Укрылись в лесу.
Потом была отбита еще одна атака, в которой батарея понесла самые тяжелые потери.
И вот только что стихла последняя дуэль. Все поле между лесом, речкой и высотой дымилось. Горело железо, и земля горела, а на позициях батареи осталось одно исправное орудие, и артиллеристов в живых только трое: раненый наводчик Федот Гаврилов, санинструктор Катя Санчева и командир батареи Иван Разгонов. Комбат оглядел поле боя, сосчитал склоненные к западу шлейфы кострищ и отдал приказ отходить.
— Товарищ капитан, еще пять минут, — попросила Санчева. — Надо Гаврилова срочно перевязать.
— Действуйте.
Капитан опустился на пустой снарядный ящик, привалившись боком к стенке окопа. Он мучительно улыбался сухими шершавыми губами, слыша, как в пяти метрах от него наводчик Гаврилов спорит с Катей и отказывается снимать портки.
— Не повезло тебе, Гаврилов. Другим так непременно в лоб или в грудь, а тебе в самое неудобное место угораздило…
— Так точно, товарищ капитан, не повезло. За всю войну ни одной царапины, а тут сразу такой конфуз. Слышь, Катя…
— Ничего я не слышу, Гаврилов. Снимайте штаны.
— Подожди, дочка. Товарищ капитан, слышите, «кукурузник» стрекочет? Не иначе начштаба Грачев за нами летит.
Мотоциклетно треща мотором, маленький По-2 вынырнул, казалось, прямо из болота, сделал круг над полем, его тень скользнула по-над лесом, дорогой, речкой, и самолет так же мгновенно исчез, как и появился.
Капитан раскрыл планшет, чтобы записать расход снарядов и состояние боевой части. Привычно отметил время: «четырнадцать часов семь минут».
Приказ выполнен.
«Остались втроем…» — вместо расчетов записал Разгонов. Лицо его передернула судорога. В сознание вдруг стремительно ринулись, как в старом кино, немые кадры сегодняшнего боя.
Вот летит на гривастом коньке Миша Винокуров.
Встали перед прорвавшимся танком с гранатами в руках братья Карасевы из Подмосковья.
Лежат у своих орудий батарейцы лейтенанта Магомедова, а сам Али с пулеметом в обнимку у последнего подбитого им танка, и лежат в полукруге веером от него трупы в черных комбинезонах.
Почти с двадцати метров уложил снаряд под брюхо танку лейтенант Коршунов, но в тот же миг плюнул снарядом и танк — издыхающая змея жалит смертельно.
К последней адской дуэли, самой непонятной для гитлеровцев, остались трое. Втроем они и отбили атаку.
Со второго орудия вели огонь наводчик Федот Гаврилов и санинструктор Катя Санчева. За первым орудием стоял сам комбат. Теперь они уже не выпускали танки ни из горловины, ни из лесу — били сразу по одной цели залпом из двух пушек как заведенные и заговоренные. Капитан, пьяный от усталости и пекла, забывший все, кроме нескольких механических движений: досыл снаряда, замок, выстрел; Катя Санчева, с короткой прической похожая на кавказского пастушка, так сноровисто и точно работала возле орудия, что было непонятно, кто же она по военной профессии; Гаврилов, волгарь, учитель из башкирской деревни, исполнительный и толковый солдат, лучший наводчик, каких только знал капитан, работал без суеты, по-домашнему обстоятельно, но именно от Гаврилова больше всех и доставалось тому, кто попадал в визир его прицела. Но Федот понятно — бывший математик, опытный солдат, а вот Санчева удивила капитана. Полгода она уже на батарее, а он как-то несерьезно к ней относился, вернее, слишком серьезно и считал, что война — дело не женское. А тут получилось — без Кати они бы последнюю атаку не отбили.
— Как дела с перевязкой, Катюша?
— Заканчиваю, товарищ капитан.
Бризантный снаряд разорвался в десяти метрах от траншеи. «Ну, опять начали выковыривать, — уже совсем безразлично отметил капитан. — Теперь-то уж наверняка доконают…»
В наступившую на миг тишину впечатались дальние звуки: слева на болоте треснуло сухое дерево, возле опушки леса скрижанула по камню саперная лопатка, с подбитого еще два часа назад танка упал мертвый гитлеровец и как живой крякнул.
Пьер Алексис Понсон дю Террайль, виконт (1829–1871) — один из самых знаменитых французских писателей второй половины XIX века; автор сенсационных романов, которые выпускались невиданными для тех лет тиражами и были переведены на многие языки, в том числе и на русский. Наибольшую известность Понсону дю Террайлю принес цикл приключенческих романов о Рокамболе — человеке вне закона, члене преступного тайного общества, возникшего в парижском высшем свете. Оба романа, представленные в данном томе, относятся к другой его серии — «Молодость Генриха IV», на долю которой также выпал немалый успех.
Василий Федорович Потапов (годы жизни не установлены) – русский беллетрист II-й половины XIX века; довольно плодовитый литератор (выпущено не менее ста изданий его книг), работавший во многих жанрах. Известен как драматург (пьесы «Наполеон в окрестностях Смоленска», «Чудеса в решете»), сказочник («Мужичок с ноготок, борода с локоток», «Рассказы Фомы-старичка про Ивана Дурачка», «Алеша Попович», «Волшебная сказка о гуслях-самогудах» и др.), поэт (многие из названных произведений написаны в стихах). Наибольшую популярность принесли Потапову его исторические произведения, такие как «Раскольники», «Еретик», «Черный бор, или таинственная хижина» и другие. В данном томе публикуются повести, рассказывающие о женщинах, сыгравших определенную роль в истории русского государства.
Продолжение знаменитого романа классика отечественной фантастики Александра Беляева «Остров погибших кораблей»! Более десяти лет прошло с тех пор, как легендарный Остров погибших кораблей канул в океанскую пучину. Сыщик Симпкинс стал главой крупного детективного агентства и теперь искал по всему свету следы исчезнувшего «губернатора» Слейтона, более известного как финансовый аферист и мошенник Гортван. И вот однажды агенты донесли Симпкинсу, что в дебрях Центральной Африки появились никому не известные белые люди, тщательно избегающие контактов как с туземцами, так и с колониальной администрацией.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
Ее королевское Высочество принцесса Кентская, член Британской королевской семьи – не только высокопоставленная особа, но и талантливый исследователь и рассказчик. Она по крупицам собирает и восстанавливает историю своего рода, уходящего корнями в седое средневековье. «Ртуть» – третий том Анжуйской трилогии, действие которого разворачивается во Франции в XV веке. История жизни знаменитого Буржского купца Жака Кера поистине удивительная. Его смело можно назвать самым успешным предпринимателем в истории средневековой Европы и родоначальником капитализма.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.