Последний остров - [103]
Михаил с дедом Сыромятиным вернулись после полудня. Аленка тут же выпалила все новости, и старик не стал даже заходить в дом, засобирался в Нечаевку. Как ни уговаривала его Аленка отобедать, наотрез отказался.
— Благодарствуй, касатка. И ты извиняй меня, Михаил Иванович, побегу я небось пригожусь чем. Ишь ведь, Тунгусов опять же решил ковать лошадей, а дело это больно мудреное. Без кузнеца-то как пить дать запарились там. Как же без совету да без пригляду… Нет, побегу.
— Тогда я не стану распрягать Игреньку. Садись да езжай.
— Мне еще с твоей лошадью мороки не хватало. Тут и ходьбы-то в одно удовольствие. Засиделся и так за зиму. Не грех размяться. Да у нас и баня сегодня, попарю косточки. А то все старухе недосуг было. Вся в бегах, заполошная, управы на нее нету. И Юлька такая же зараза растет. Слышь-ка, Михаил Иванович, она ведь учить меня… Э, да чего об ней… Побежал я. До свиданьица.
— Ты беги, да не шибко разбегайся, — заворчал на деда Михаил. — Хуже малого дитя стал, несговорчивый…
Михаил в сердцах шумнул и на Полкана, развалившегося посреди двора, придирчиво оглядел Игреньку и, пока распрягал, все поругивал его, но только за обедом и под сияющими глазами Аленки растерял свою напускную строгость и чуть не перепугал сестренку привычной, но всегда неожиданной шуткой:
— Плохой обед нонче… Вторую миску уплетаю и еще хочется. Надо хуже готовить, а то за едой всю работу забудешь…
На крыльцо он вышел после обеда с добрым настроением. Под настроение и заделье нашел сразу, решил подновить прошлогодние скворечники. Увлекся и даже сделал один новенький домишко.
Работал Михаил под навесом у верстака. Сначала сам полюбовался новым скворечником, потом весело крикнул:
— Алена, принимай работу!
На крыльцо выбежала Аленка. Она уже в нарядном платье, волосы уложены короной, как у Дины Прокопьевны. Аленка вовсю старалась быть красивой, ведь у Миши день рождения завтра, и пусть не собрались гости, ей ужасно хочется пофорсить в обновке, да и весна расщедрилась на солнышко!
— Ты это чего нарядилась в легкое платьишко? Простынешь ведь. Ишь как от земли-то еще тянет.
— Да нет же! Гляди, сколько много солнца!
— Ладно, маленько пофорси, если шибко охота. Скворечники-то будем развешивать?
— А нельзя подождать до следующего воскресенья? Такой праздник — и без ребят… Давай подождем, а? — предложила она, все время чему-то улыбаясь. — Егор с Юлей приедут. И Жултай на неделе вернется из МТС. Он-то уж непременно заглянет.
Михаил проводил взглядом косяк казары, вытянувшийся в стальном весеннем небе, и серьезно ответил:
— И сегодня, и завтра скворцов не будет. Скворцы, они вслед за озимками прилетают. А озимки должны еще быть. Не дает земля тепла. Холодом от нее тянет. Понимаешь? Такова примета. Мотай на ус и долго в платьице не бегай…
— А что, Миша, и вправду говорят старики, что лето в этом году будет ранним да жарким?
— Лето на лето не приходится. Все от весны зависит. Взять хотя бы нынешнюю весну… — солидно начал объяснять Михаил.
Но Аленка не стала слушать, взяла скворечник и побежала к березе.
— Я сама, можно? Один сегодня, остальные — после озимков.
Легко вскарабкалась на ближнюю березу и укрепила в развилке скворечник. Прежде это делали ребята, но сегодня что-то случилось с Аленкой непостижимое и удивительное. Весна в этом году слишком рано объявилась, что ли? И от этого немного Аленке… грустно. Она засмотрелась на обжитые ими места. Вот их дом. У окон еще не проснувшаяся акация. А дальше с одной стороны лес, с другой — озеро. На берегу лодка, на тычках приготовленные Михаилом плетеные морды для весеннего лова окуней.
Аленка прижалась к березе. Вспомнилась детская и совсем не весенняя песенка:
Ветер качнул голые ветки, растрепал Аленкины волосы, и она, не зная отчего, вдруг снова звонко рассмеялась. Быстро спустилась с дерева, на бегу поцеловала в щеку оторопевшего Михаила и умчалась в рощу на первые прогалины. Насобирала пригоршню подснежников, уткнулась в них лицом. И пропал смех.
Что это с ней сегодня? Что с глазами: то плачут они, то смеются. И лететь хочется куда-то, лететь, словно крылья вдруг выросли И сделать что-нибудь такое, чтобы дух захватило. Можно, например, устроить между двух самых больших берез или сосен качели и вознестись над всем островом. Тогда небо и земля, березы и облака в озерах: все поменяется местами, все придет в движение, в сумасшедшее движение.
Только чтобы рядом обязательно был он, этот конопатый мужичок-лесовичок. Почему? Да потому, что Миша лучше всех. Он самый добрый, самый смелый, и нет такого другого на всем белом свете. Об этом никто не знает, кроме Аленки. И если она кого-нибудь полюбит или, как Юля, засобирается замуж, то ее суженый будет таким же, как брат Миша.
Воскресенье и будние вечера они проводят вместе. В школе, если Миша приходит, тоже сидят за одной партой. А если он не идет в школу, то обязательно провожает ее до нечаевских озер. Только провожания эти разные бывают. Иногда идут они молча, и Миша лишь скажет: «Ну, я побежал». И пойдет по своим делянкам. Аленке больше нравится, когда они вместе идут в школу и обратно в лесничество. Тогда Миша становится разговорчивее, веселее, как будто на уроках в классе он оставлял часть своих лесных забот, а от сверстников получал заряд энергии. В такие дни Аленка слушает очередной урок лесной грамоты, новые были и небылицы. И как они только умещаются в голове Михаила!.. Снова потянуло ее к березе. Кора на дереве белая, будто припудренная, с поперечными черными крапинами.
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.