Последний оргазм эльфийского короля - [13]

Справа от дороги, чуть впереди, степь как будто взорвалась. Комья вывороченной сухой земли и выдранная рыжая трава полетели во все стороны, и из тучи пыли выскочило нечто. Что конкретно, я разглядеть не успела – какое-то переплетение игл, шипов, клешней и суставчатых ног, – потому что вся эта конструкция с неимоверной быстротой устремилась ко мне. Правый передний охранник вылетел из седла – как ветром сдуло! – сотник яростно заорал и выхватил меч, а водитель моей кобылы мгновенно сделал полицейский разворот. Возмутиться по поводу того, что он, придурок, подставляет мою спину этой взбесившейся сенокосилке, я тоже не успела – отпустив мою талию, воин левой рукой подхватил висевший у седла круглый щит и вскинул его навстречу атакующей бестии, прикрывая беззащитную меня, а правой вытащил меч, умудрившись при этом не поцарапать мне бедро. Потом что-то ударило меня в спину, и я полетела с коня лицом вперёд – прямо в пыльную степную траву.

К счастью, я инстинктивно выбросила вперёд руки, да и толчок был несильный – я упала скорее от неожиданности. Короче, отделалась лёгким испугом и царапиной на щеке – этот ковыль или как его там оказался растением жёстким. И пока я поднималась, материлась и отплёвывалась, всё уже кончилось – точнее, я увидела самый финал драки.

Сотник и трое воинов бойко шинковали мечами помесь громадного – метра этак в два ростом – паука с богомолом. Многочисленные конечности этой мечты пьяного энтомолога ломались под ударами клинков с сухим треском, словно валежник под топором, – была у нас как-то корпоративная вечеринка на природе: мужчины собирали сучья для костра, пока дамы сервировали стол… Вошь-мутант уже подыхала, беспорядочно дёргая конечностями, а когда сотник, смачно хакнув, разрубил пополам башку с тупыми фасеточными глазами, лапы твари подогнулись, и она ткнулась мордой в землю.

– Вы целы, леди Активиа? – встревожено спросил сотник, с усилием выдирая меч из конвульсивно сомкнувшихся челюстей экзотического насекомого. Лезвие высвободилось, издав при этом звук гигантской тарелки, по которой трудолюбиво проводят гигантским ножом.

Я молча дёрнула головой, отпихнув носком кроссовки упавший возле меня кусок хитина с торчащими из него короткими толстыми волосами, – язык почему-то отказывался отлепиться от нёба. Я огляделась, стараясь не очень рассматривать то, что осталось от этой агрессивной гниды-акселератки, – зрелище было не слишком эстетичным.

Трое бойцов деловито дорубали шевелящиеся обломки твари и старательно заливали их густой тёмной жижей из объёмистых оплетённых фляг. Прихрамывая, к ним подошёл четвёртый воин – тот, которого выбили из седла, – ведя в поводу всхрапывающего коня; на атласном боку лошади алел длинный – от основания шеи до хвоста – разрез, из которого сочились частые красные струйки. Мой телохранитель – бледный, как свежепобеленный потолок, – с трудом спешился. Я удивилась, почему он не бросил щит – неудобно же слезать с коня с этим подносом, – а когда поняла, в чём дело, меня чисто конкретно затошнило.

Воин не мог бросить щит – его левая рука была пришита к нему длинным костяным шипом, насквозь пробившим и щит, и руку. Торчащий из рукава острый конец шипа был красным, словно его окунули в краску, – как раз в тот момент, когда я увидела весь этот сюр, с него сорвалась увесистая жирная капля. «А ведь эта каркалыга летела мне в спину, и если бы…» – внезапно поняла я, и тут же почувствовала, что этот мой новый мир нравится мне гораздо меньше, чем пять минут назад. У меня богатое воображение – я живо представила себя бабочкой на булавке. Бр-р-р-р… Да, одно дело читать про всё это, забравшись с ногами на диван и потягивая джин-тоник, и совсем другое – принимать непосредственное участие в подобном перформансе. «Может, ну его нах, эти миры с их грубым реализмом?» – мелькнуло у меня в голове, однако я сурово затоптала эту трусливую мыслишку. Я цела-невредима, сказала я себе, и охранник защищал меня самоотверженно – это ли не свидетельство того, что я избранная? А раз так, нет оснований для пессимизма – вперёд и с песнями!

– Вы целы, леди Активиа? – повторил сотник, подходя ко мне и не обращая никакого внимания на покалеченного подчинённого. Заметив царапину на моей несколько запылённой физиономии, он торопливо вложил меч в ножны и поднёс ладонь к моей пострадавшей щеке.

Повеяло теплом – ощущение было таким, словно по коже провели большой и мягкой кисточкой. Саднящее жжение исчезло.

– Не беспокойтесь, леди, ваша несравненная красота нисколько не пострадала – уже завтра от вашей раны не останется и следа, – сказал он, закончив процедуру.

Хм, поверим на слово… Магия, блин горелый: они же тут все, как сказал Причесах, колдуют, кто во что горазд… Пожалуй, не буду я его вешать – лучше сделаю своим личным визажистом-косметологом, а за холодец – лишу сексуальных утех сроком… ну, скажем, на год: за базар надо отвечать! Нет, всё-таки этот мир не так уж плох, и станет ещё лучше, когда я сделаюсь его повелительницей!

А сотник тем временем подошёл к искрошенным останкам наехавшей на нас твари – они здорово напоминали крабовый салат, обильно политый чёрным майонезом, – и щёлкнул пальцами. Вспыхнуло яркое пламя, и я увидела, что воины, приготовлявшие этот салат, с ног до головы забрызганы какой-то липкой беловатой слизью – кровью чудовища (или что там у него было вместо крови?). Фу, гадость какая – бя-я-я-я…