Последний маршрут - [4]

- Сядь на место! – отчаянно прокричал наш извозчик обезумевшему ботанику. Но тот и не подумал сдаваться.

Издав свой боевой клич, он с новой силой дёрнул водителя на себя через маленькое окошко.

Машину снова рвануло в сторону. Женщины пронзительно закричали, а я, до боли стиснув зубы, изо всех сил схватился за своё сиденье. При таком резком рывке водитель ударился головой об треснувшую перегородку. Оружие чуть не выпало из его рук, но он крепко сжал его, так, чтобы оно не смогло выпасть, затем переложил его в левую руку и через плечо прицелился в ботаника.

Раздался выстрел, породивший в салоне новую волну криков и смертельного ужаса, а я машинально поймал то, что падало мне прямо в руки. Я держал обмякшее тело ботаника. Практически обезглавленное оно лежало у меня на руках. То, что когда-то было его головой, сейчас обильно поливало меня кровью, из раздробленного черепа на меня сползала густая бурая жижа. Ещё никогда я не видел смерть так близко, никогда не держал её в руках. Современный кинематограф, а так же книги ужасов, показывают нам все «прелести» человеческих внутренностей закаляя наши нервы, но ничто не сравнится с тем, что происходит в реальности, когда пуля разрывает человеческую плоть. Ничто более не сравнится с тем, что довелось пережить мне.

Я отбросил от себя труп. Он шмякнулся на пол, судороги ещё били мёртвое тело. В следующую секунду я сблевал прямо на этот труп и ослабший откинулся в своём кресле. В глазах потемнело. Ни криков, ни визгов, ни плача. Тишина. И только стук в моей голове. Тук… тук… тук… Он раздавался всё тише и тише, дальше и дальше, будто ему удалось выбраться из моей головы, и теперь остался где-то далеко позади нас. Густая, словно осязаемая тьма, забрал меня в свои объятия. Я упал в кресле без чувств.

Не знаю, сколько прошло времени. Когда я открыл глаза, туманная дымка расступилась, но недостаточно хорошо, чтобы увидеть всю картину. Какое время суток: ночь или раннее утро, я не знал. Через несколько минут после того как ко мне полностью вернулась ориентация в пространстве, мне удалось привстать и оглядеть салон. На полу всё так же лежал, изредка покачиваясь на кочках, труп, только сейчас он лежал в луже собственной крови. На задних сиденьях расположились женщины. Они сидели, забившись там словно мыши, и испуганно, но не без надежды смотрели на меня. Треснутое оргстекло болталось на ослабших болтах.

Я встал. Осознав, что координация не совсем вернулась ко мне, шатаясь, прошёл по салону и уселся рядом с женщинами. Поближе к живым, подальше от трупа. Глаза их были заплаканы, тушь грязными комками расползлась по лицу, макияж испортился, и теперь они были похожи на загримированных актрис какой-нибудь мыльной оперы, на жён мужей-тиранов. Девочка спала, прижавшись к груди матери. Она время от времени хмурила брови. Малышка видит дурные сны, подумал я. Неудивительно.

- В милицию звонили? – тихо спросил я, переводя взгляд с одной дамы на другую.

Ответила та, что моложе.

- Да. Но мы не могли громко говорить и они ничего не расслышали и повесили трубку.

- А когда мы позвонили второй раз, - подхватила вторая, - и попытались говорить громче, он нас услышал, - она кивнула в сторону водителя, выдержала некоторую паузу и выдавила сквозь слёзы: - Он сказал, что убьёт мою девочку, если мы ещё раз сделаем это.

Этот человек посмел бы убить маленькую девочку? Нет, он блефовал, но знал, на что надавить, и добился своего. Вариант спасения при помощи телефона отпал. Сама женщина не позволила бы никому из нас взять в руки телефон. Жизнь дочери для неё важнее собственной.

Я ещё раз посмотрел на труп. Затем на оргстекло. Затем на сиденье, что было справа от меня. Пуля, выпущенная из пистолета, разбила череп бедняги так же легко, как и перегородку, оставив в ней отверстие диаметром в семь миллиметров. Если бы она не застряла в железном каркасе сиденья, уверен, девочка и её мама распрощались с жизнью в тот же момент, что и ботаник. Чудо – только так можно назвать эту счастливую случайность.

Я почувствовал, как к горлу подкатывает ком и отвернулся от обезображенного тела.

Внимание привлекла двойная дверь в задней части салона – там, где мы сидели. Можно было бы её незаметно открыть и на каком-нибудь повороте, когда водитель сбросит скорость, выпрыгнуть из этой адской машины. Я уже почувствовал вкус победы при этой мысли, это было подобно глотку свежего воздуха после долгого нахождения в душной закупоренной комнате. Тихо, чтобы не услышал водитель, я предложил девушке поменяться местами: она была ближе к двери. Она не сразу поняла моей мысли и ещё секунду смотрела на меня испуганным непонимающим взглядом, но затем спокойно пересела на соседнее кресло, а я - на её.

Не заметил ли нас водитель?

Хоть водитель и был сосредоточен только на скользкой дороге и думал о луже крови с трупом позади него, мы не упускали возможности, что в любой момент он может посмотреть в зеркало заднего вида. Но он не смотрел. В салоне всё так же царило молчание. Правая и левая дверцы были закреплены друг с другом ремнём безопасности. Небольшая пластиковая коробочка с затворяющим механизмом внутри повисла на крепёжном ремне. Я нажал на кнопку с надписью PRESS, ремень расстегнулся с тихим щелчком, и я уже готов был потянуть ручку дверцы, когда машина вдруг подскочила на кочке и пластиковая коробочка подлетела в воздух, на секунду задержалась в воздухе, и вернулась в первоначальное положение, с треском ударившись о дверцу.