Последний козырь - [88]
Вернувшись в свой кабинет, Шатилов сразу связался с полевым штабом Слащова, расположенным в Чаплинке и продиктовал содержание боевого приказа.
Наступила пауза.
Наконец телеграфная лента передала резкий ответ Слащова: «О возможности захвата противником тет-де-пона и его пагубном для нас значении следовало думать раньше. Я об этом предупреждал. Более того, я предложил план обороны Нижне-Днепровской зоны. Однако мои предложения даже не изволили рассмотреть… Я сделал все, что мог, но вместо понимания и благодарности получаю необоснованные укоры».
— Передайте, — приказал Шатилов телеграфисту, — сейчас не время для обид. Надо во что бы то ни стало ликвидировать Каховский плацдарм.
Ответ был неожиданным: «С меня довольно, я представляю рапорт об отчислении меня от должности и увольнении в отставку».
Шатилов предупредил телеграфиста, чтобы не прерывал связи. Надо было обдумать ответ.
«Что это, трусость?.. Нет, на Слащова это не похоже. Может быть, он потерял веру в успех борьбы и решил сохранить свое имя в истории на страницах побед, а не поражений».
Эта мысль показалась ему более верной. Но как бы то ни было, уход генерала Слащова из армии в столь трудное и сложное время может оказаться для многих слабонервных примером пагубным.
— Передайте: «Подумайте, Яков Александрович, ваш шаг не позволит истории внести ваше славное имя в анналы священной борьбы за возрождение российской государственности».
Ответа не последовало. Это показалось Шатилову оскорбительным.
«Ну, нет уж, господин генерал, — зло подумал он, — крысы, убегая с тонущего корабля, погибают первыми». Он закрыл глаза, побледнел — настолько мысль о тонущем корабле показалась ему реальной и страшной.
Около полуночи генерал Анин доложил главнокомандующему переданный по телеграфу рапорт Слащова об увольнении в отставку. Реакция Врангеля была неожиданно спокойной, будто он ждал этого.
— Ну, что ж, пусть немедленно выезжает в Севастополь. Подготовьте приказ о назначении вместо него генерала Витковского.
Через день главнокомандующий с женой нанес визит генералу Слащову в его вагоне. Переступив порог салона, Врангель ужаснулся. Кругом творился уму непостижимый беспорядок. На столе и возле него валялись выпитые, целые и битые бутылки. Всюду — на полу, стульях и диване — всяческая закуска. Салон был полон птиц: ворон, ласточка, скворец, воробей и фазан, по полу, степенно разгуливали цапля и два аиста. На плече хозяина сидел голубь. Посуда, постельные принадлежности, всевозможные образцы холодного и огнестрельного оружия, личные вещи — все это было разбросано по всему салону. От разлитого вина, водки, птичьего помета и бог знает чего еще стояла нестерпимая вонь.
Сам Яков Александрович был в идеально чистом, безупречно отглаженном белоснежном ментике, расшитом светло-голубыми шнурками и отороченном мехом. Опираясь руками на стол, он медленно поднялся. Голуби вспорхнули и, сделав круг, опустились на стол. Поздоровались генералы сдержанно, официально. Инициативу в разговоре взял на себя Врангель:
— Весьма прискорбно, Яков Александрович, но я вынужден был удовлетворить ваше ходатайство… Мне известно то постоянное и нечеловечески огромное нервное напряжение…
Губы Слащова напряженно сжались, в глазах блеснули слезы.
— Я прошу вас, Яков Александрович, — продолжал Врангель, — принять мою глубокую благодарность за ваш титанический ратный труд…
Он зачитал свой приказ. И когда громко, возвышенно прозвучали слова: «…Дабы связать навеки имя генерала Слащова со славной страницей настоящей великой борьбы, дорогому сердцу русских воинов генералу Слащову именоваться впредь Слащов-крымский», растроганный генерал впал в истерику. Наконец, с трудом овладев собою, все еще всхлипывая, жестко сказал:
— Россия б-будет ж-жить! А Крым — Ар-рарат ее, стоит т-твердо и непоколебимо!
«Негодяй все-таки, каких свет божий не видывал, — возмутился Врангель. — Так и не назвал меня ни главнокомандующим, ни по имени-отчеству».
— Советую вам, Яков Александрович, поехать куда-нибудь на Средиземноморское побережье. Там вы быстро обретете душевное равновесие и силы для продолжения борьбы против красной чумы.
— Благодарю вас, но только «дым отечества мне сладок и приятен». Я поеду в Ялту.
В тот же день главнокомандующий посетил исторический собор с адмиральскими могилами. Он был одинок среди сопровождавших его генералов и офицеров. Тяжелые мысли о великой ответственности за судьбы начатого дела отягощали его душу. Ему вдруг показалось, что вся его идея новой государственности схожа с воздушным шаром, который в детстве делал он с товарищами, чтобы всем на удивление подняться высоко-высоко в небо, а то и еще выше. Дряблую, безжизненно распластанную оболочку стали наполнять дымом, она медленно раздувалась, распрямляла складки и, казалось, дай ей свободу, устремится в самостоятельный полет. Но, бог знает отчего, оболочка вдруг вспыхнула и в одно мгновение сгорела. Лишь много позже стала понятна смехотворность затеи.
Врангель ужаснулся этому сравнению, потому что вся его жизнь была, в сущности, наполнением шаров идеями для очередного взлета, и все они в последний момент сгорали. Молодой горный инженер, он мечтал проникнуть в недра земли российской и поднять ее энергию на благо столь милого сердцу Отечества. Однако мечты эти были разбиты лейб-гвардии конным полком, куда он волею судьбы попал вольноопределяющимся сразу после окончания института. Участие в русско-японской войне, а затем в карательной экспедиции под командованием генерала Орлова по Прибалтике он закончил командиром полка. Увлеченность новыми идеями привела Врангеля в академию генерального штаба. И вот, в мировой войне, когда он стал во главе корпуса гвардейской кавалерии и готовился к осуществлению идеи глубинного рейда в условиях позиционной войны, революционный взрыв спалил и ее.
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.