Последний конфликт в независимой Греции: Союзническая война 220–217 гг. до н. э. - [83]
Отказавшись от продолжения штурма, Филипп отступил и стал поджидать осадные орудия из Ларисы (Polyb., V, 99, 1). Основной целью его похода была вовсе не Мелитея, а Фтиотидские Фивы (Polyb., V, 99, 2–3). Этот город был удачно расположен: владея им, можно было контролировать Магнесию, Фессалию и даже область Деметриады[480]. Поскольку крепостью владели этолийцы (Polyb., V, 99, 4), Фивы были удобным плацдармом для частых нападений на македонские и фессалийские земли. Осаду Фив[481] царь вел по всем правилам (Polyb., V, 99, 7–100): он собрал здесь 150 катапульт, 25 камнеметов, занял господствующие вершины, вел земляные работы, невзирая на неудобство местности для организации подкопов. Когда стена обрушилась, защитники предпочли сдать город, не дожидаясь атаки. Тем не менее, население Фив было продано в рабство (Polyb., V, 100, 8), а город переименован в Филиппополь[482]. Таким образом, можно констатировать, что македонский царь после неудачи под Мелитеей, предпочел придерживаться выработанной в прошлые кампании тактики. Он наносил удар по наиболее важному в стратегическом плане пункту, рассчитывая на быстрое подчинение остальных крепостей после достигнутого успеха.
Падение Фив было важным шагом на пути завоевания Фтиотидской Ахайи. Но дальнейшие шаги царя были прерваны известием о пиратских действиях бывшего союзника Скердилаида (Polyb., V, 101, 1–2). Тот, посчитав, что Филипп не доплатил ему, напал на 4 корабля Тавриона, приставших рядом (Polyb., V, 95, 1–4). После захвата македонских судов Скердилаид занялся грабежом торговых кораблей в Малийском заливе. Филиппу пришлось снаряжать целую эскадру для погони за Скердилаидом. Однако македоняне не застали иллирийцев у Малей. Царь отдал приказ кораблям переправиться в Коринфский залив[483]. Сам же, отложив на время мысли о наказании пиратов, прибыл в Аргос на Немейские празднества (Polyb., V, 101, 4–5). Согласно Полибию (Polyb., V, 101, 6), здесь Филипп получил известие о победе Ганнибала над римлянами у Тразименского озера. И именно эта весть, по мнению ахейского историка, стала причиной желания царя побыстрее завершить Союзническую войну, чтобы обратиться к захвату западных земель (Polyb., V, 101, 6–102, 1). Историческая традиция рассматривает эту весть в контексте последующих событий: новые амбиции Филиппа проявились в заключении внезапного мира с Этолией в 217 г., высадке затем македонских сил в Иллирии в 216 г. и, наконец, в договоре македонского правителя с Ганнибалом в 215 г. Римские писатели позднее преувеличили значение этого договора, но Полибий «резче других историков показал, что царь планировал захватить Иллирию, и даже не исключал предположение о македонском вторжении в Италию»[484]. Однако правильнее, на наш взгляд, рассматривать заключение мира не в контексте событий следующих лет, а с точки зрения экономических и политических возможностей союзников к продолжению боевых действий.
Согласно нашему источнику, Филипп собрал военный совет, который поддержал его предложение о заключении мира (Polyb., V, 102, 2). Поэтому царь отправил к этолийцам уроженца Навпакта Клеоника, проксена ахейцев (Polyb., V, 95, 12), освобожденного из плена. А чтобы враги не подумали, будто Филипп усиленно добивается мира, царь с кораблями и войском отправился в Эгий, оттуда прошел к Ласиону, взял укрепление в Периппиях и делал вид, что намеревается вторгнуться в Элиду (Polyb., V, 102, 5–6). Клеонику пришлось совершить два или три перехода к этолийцам и обратно к Филиппу, прежде чем царь уступил их просьбам о мирных переговорах (Polyb., V, 102, 7). Как гегемон лиги македонский царь созвал представителей союзных государств для обсуждения вопроса о мире. Пока синедрион собирался, Филипп успел совершить плавание к Закинфу и «устроить дела острова» (Polyb., V, 102, 8–10). Хотя Полибий не сообщает никаких подробностей об этой операции македонского царя, однако, можно предположить, что остров был подчинен и должен был в будущем стать морской базой для македонского флота. Известно, что в первую Македонскую войну Марк Валерий Левин взял приступом остров, но не его крепость (Liv., 26, 24, 15). Возможно, там находился македонский гарнизон, оставленный Филиппом на Закинфе в 217 г.
Из приведенного выше описания хода военных действий можно отметить несколько существенных моментов. Во-первых, этот сезон был так же неудачен для этолийцев, как и кампании 218 г. Этолийские территории часто становились объектами атак. Грабеж Акарнании и Эпира, призванный, вероятно, показать врагам, что этолийцы по-прежнему сильны и в состоянии вести привычный образ жизни за счет соседей, не принес желаемого результата. Более того, акарнанцы отважились без союзников вторгнуться в Этолию и дойти до Страта беспрепятственно. Указание ахейского историка (Polyb., V, 96, 3), что они испугались и поэтому вернулись домой, можно рассмотреть и в другом ракурсе: их никто не остановил ни на пути к Страту, ни на обратной дороге.
