Последний из нас - [50]

Ефрем подошёл к бочке, рядом со своей палаткой, и умылся ледяной водой.

— Господин офицер, — робко окликнул его женский голос, — не изволите испить свежего молочка?

Перед высоким капитаном стояла и без того низкая молодая крестьянка, да ещё и сгорбившаяся в поклоне. Дерягин снова отметил про себя покорный и слишком услужливый нрав местного населения. Но в этом ничего удивительного нет, несмотря на то, как уважительно и мирно ведут себя солдаты Ефрема, местные привыкли прогибаться под наглыми и напыщенными охотниками, которые мнят из себя невесть кого.

— Благодарствую, — искренне ответил Ефрем, принимая кувшин с молоком.

— Капитан! Капитан! — услышал несколько мужских голосов Дерягин, и насторожился, отдавая кувшин крестьянке.

К нему подбежали двое парней в камуфлированных куртках и штанах, с ружьями на плече. Пот из — под их капюшонов струился градом, но следопыты, а это были именно они, даже не запыхались.

— Выпейте, парни, — разрешил Ефрем, кивнув на кувшин.

— Нашли! — с нескрываемой радостью и гордостью сообщил командир местных следопытов по прозвищу Рябой. — Артём ваш в деревне на болоте.

— Отлично, это далеко?

— Небольшая группа за шесть часов добежит.

— А сколько туземцев?

— От трёх до пяти десятков точно наберётся, ещё вышка есть с прожектором и пулемётом.

— Придется все пятьдесят человек вести.

— Дня два если поторопится, и выйти прямо сейчас.

— Долгова — то выходит.

— Конечно, у вас амуниции гора, да к тому же опыта нет в лесистой местности. Мы старпёры за минуту долетим, — улыбнулся Рябой, — Да ты капитан не переживай, никуда не денется из ямы твой Артём.

— Какие два дня? — промычал второй следопыт, с трудом оторвавшись от кувшина, — сейчас выйдем, завтра утром уже там будем, по Реке Зелёный Туман пройдём, там выше мост есть.

— А, и точно, как же моя лысая башка, забыла? Ладно, капитан, поднимай своих, пусть поторопятся. Только… это, ты не забудь.

— Да не боись, за мной не заржавеет, за оперативность пять кусков накину сверху.

— Это хорошо, только мы ввязываться в ваши разборки не будем, нам лишнего свинца в теле не надо.

— Дело ваше, но я и за это не обидел бы. Двадцать кусков.

— Ты чего? Тридцать не меньше!

— Тридцатку за ваши ржавые дедовские ружья?

— За опыт!

— Двадцать пять, не больше.

Следопыты переглянулись.

— Эх, ладно по рукам!

2

Леса под Промградом. Туземная деревня.

Между лопаток колол острый камень, но сил подняться, и прервать мучения у Артёма не было. Да и зачем? Какой в этом смысл? Какой смысл ему продолжать существование? Рядом лежал мёртвый дед. Тот самый, что недавно отчаялся и утонул. Теперь для него всё кончено, его мучения прорвались. А вот он, Артём Грачёв, жив и будет продолжать страдать на этой грешной земле. Тело старика стало сильно вонять, потихоньку разлагаясь под весёлыми лучиками заходящего солнца. Но сил позвать проклятых туземцев не было.

— Артём, — тихо прошептал друг, склонив рядом своё осунувшееся лицо с рыжей скомканной бородой. — Ты веришь?

Артём прекрасно понимал, как мало сил у друга, и не стал переспрашивать: Во что верю? Всё итак было ясно.

— Надо верить, Антон, мы спасёмся отсюда, обещаю.

— Зачем ты это говоришь? Ты не можешь знать нашей судьбы. Скажи: ты веришь? Только честно.

Артём затруднился в ответе. Парень так крепко вбил себе в голову, что надо верить, никогда нельзя терять надежду, что теперь не мог описать своих настоящих чувств.

— Верю.

— А я нет. Надежды уже нет. Мы сгниём здесь, как он, — Антон кивком указал на распластанное, на кочке тело старика.

— У нас труп! Кто — нибудь, помогите, тут мёртвый человек! — заголосил Стёпка.

Дикари появились не скоро. Они пришли втроём, не спеша открыли решётку, скинули канат. Пока мальчишка привязывал тело, а один из туземцев держал верёвку, двое других с «калашами» в руках караулили яму. Артём с Антоном сидели в тёмном углу, и Грачёв успел заметить безумную искорку в глазах друга.

— Нет, не надо, не сейчас, — настойчиво зашептал парень.

— А когда? Если есть шанс, то вот он! Фортуна улыбается только смелым! — уже с диким рёвом Антон кинулся к решётке.

Он схватил опешившего туземца с автоматом за лодыжку и резко затянул в яму. Второй оказался проворнее, передёрнул затвор и дал очередь в тёмный угол, где недавно таился Артём. Сейчас парень уже набросился на упавшего туземца, не давая ему воспользоваться автоматом. Антон в этот момент и подхватил спасительный «калаш», передёрнул затвор и дал длинную очередь из жерла ямы. Артём продолжал кататься в глубокой луже вместе с проворным дикарём, пока Антон с истерическим хохотом дырявил землю, не позволяя, туземцам приблизится. Но патроны в автомате не бесконечные, как и силы Артёма. Парня обезвредили, швырнув в угол умелым броском, а расправившись с одним врагом, туземец в яме бросился на второго противника, бездумно щёлкающего уже пустым автоматом. Ослабший Борис от удара ноги в спину упал, выронив автомат. В яму опустилась рука, за которую сразу ухватился туземец и ловко выбрался, захлопнув за собой решётку. С руганью и проклятьями туземцы покинули разбушевавшихся пленников.

— Антон, ты как цел? — кашляя, спросил Артём, подползая к товарищу.