Последний из Легиона - [11]

В темноте уже не светились, указывая путь, капли крови, но Эл продолжал двигаться в заданном ими направлении, не сомневаясь, что вскоре отыщет убежище стригоя. Когда он проезжал под бурыми от коррозии вышками, они показались ещё более циклопическими, нежели издалека. Крупные птицы, слетев с ржавых конструкций, захлопали крыльями, удаляясь в сторону леса. Однако взгляд демоноборца привлекли не они, а стайка ночных бабочек, выпорхнувшая из темноты и беззвучно пронесшаяся мимо него. Это был несомненный знак присутствия стригоев, ибо Эл знал, что ночные бабочки сопровождают данных тварей так же, как стервятники — его.

Справа в траве что-то белело, и демоноборец почуял хорошо знакомые эманации. Свернув, он спешился и присел над частью скелета. Лесные звери утащили обе ноги и одну руку, оставив следы зубов на рёбрах и черепе, через глазницы которого успели прорости бледные мелкие цветы. Осмотр останков одежды и сумки, обнаружившейся неподалёку, подтвердил догадку Эла — это был один из его предшественников-демоноборцев. Значит, ему удалось отыскать логово стригоев, но дальнейшие события разворачивались не в пользу охотника. Конечно, он не стал вступать в схватку со всеми тварями, коих развелась в лесу целая куча — подобное безумство было обречено на провал. Демоноборец намеревался уничтожить только того, кто стоял у истоков напасти — старика, повешенного братьями Кройнами. Очевидно, он, как и Эл, догадался, что убийство бродяги послужило началом появления ночных чудовищ, и, подобно Легионеру, двинулся через лес на поиски логова упырей. Но почему он погиб? Едва ли охотник напал на стригоя ночью, когда тот полон сил. Скорее, он должен был дождаться рассвета, войти в убежище и прикончить упыря, пока тот спал. Так поступали с вампирами всех мастей. Но Эл помнил, что ему говорили насчёт демоноборцев, заезжавших в Годур раньше него: они отправлялись из города по ночам и не возвращались. По ночам…

Охотник прихватил кое-что из вещей мертвеца — не пропадать же добру, тем более, снаряжение истребителей нечисти большая редкость и стоит немалых денег. Особенно порадовал Эла большой бинокль с целыми стёклами, надетый на шею скелета. Пришлось приподнять череп, чтобы снять его.

Сложив трофеи в седельную сумку, Легионер сел на циклопарда и двинулся дальше, размышляя о странном поведении своих сгинувших коллег. Обычно после заката охотник выслеживает упыря, только чтобы убедиться, что имеет дело с кровососом, или чтобы выяснить, где тот прячется днём. Но в данном случае, тот, кто догадался, что стригоем стал бродяга, должен был и так сообразить, где находится логово. Собственно, Эл уже и сам видел его сгнившие, осевшие крыши, торчавшие из травы у кромки леса, которым заканчивалось поле. И тут демоноборца осенило: ну, конечно! охотники хотели узнать, где прячется именно первый упырь, родоначальник выводка, так сказать. Им ведь предстояло иметь дело с несколькими десятками тварей. Не лазать же по всем подвалам, погребам и заброшенным, высохшим колодцам в поисках трансформировавшегося старика.

Глава 10

Особое обоняние заставило Эла притормозить возле последней вышки. У её основания он обнаружил ещё один труп, тоже истерзанный хищниками. Вещи и этого демоноборца оказались нетронутыми — стригоев интересовала только его кровь. Некоторые кости оказались не только погрызены, но и переломаны. Осмотрев их, Эл задрал голову и долго глядел на ржавую вышку. Да, наверху было множество площадок, выступов и перекладин, где можно было устроить гнездо для наблюдения, а торчавшие из основания скобы, хотя поломанные и частично отсутствовавшие, могли послужить опорами при восхождении для ловкого человека, которым охотник на нечисть, несомненно, являлся. Подозрения Эла подтвердила оптическая труба, валявшаяся в траве и частично втоптанная в землю. Выходило, оба демоноборца, вычислив убежище стригоев, заняли позиции в поле — один в траве, а другой — на вышке — чтобы узнать, где скроется основатель выводка. Они следили за развалинами рабочего посёлка при помощи оптики и стали жертвами нападения упырей. Эл задумался. Ну, допустим, тот, что лежал на земле, не заметил, как к нему подкрались. Но второй находился наверху, и свалился оттуда, переломав кости. Уж, конечно, не потому что не удержал равновесия. Его сбросили — в этом Эл не сомневался. Однако, вопреки распространённому заблуждению, стригои, являясь всего лишь низшими вампирами, не умели ползать по стенам и потолкам. А прикончить упыря, вздумавшего забраться на вышку, используя скобы, не стоило бы опытному демоноборцу никакого труда. И, тем не менее, кто-то столкнул его вниз, где уже поджидали стригои.

Прибрав вещички незадачливого охотника, Эл вернулся к телу и опустился на корточки. Он собирался узнать кое-что ещё у своего павшего коллеги, но для этого требовалось немного чёрной магии. Магии, самой страшной из всех, которой владели люди. Бледные губы демоноборца зашевелились, произнося заклинание. Затянутые в перчатку пальцы сложились особым образом и принялись чертить над костями символ Тантоса. Спустя десять секунд изо рта Легионера повалил зелёный дым. Клубясь, он «проливался» на то, что осталось от скелета, окутывал рёбра и череп, словно «впитываясь» в них. Когда Эл замолчал, треснувшая челюсть мертвеца дёрнулась, зубы стукнули друг о друга, а пустые глазницы наполнились зелёным сиянием. Голова повернулись, сломанные пальцы пошевелились.