Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова - [15]

Желание Михаила жениться на женщине незнатного происхождения повергло в шок и вдовствующую императрицу. День и ночь она думала о том, как уберечь своего «младшенького» от недостойной его особы. Но когда поняла, что ее убеждения на него не действуют, Мария Федоровна написала Дине, что отныне лишает ее права быть фрейлиной младшей дочери – Ольги, и приказала незамедлительно выехать за пределы Российской империи. После этого императрица, обладавшая весьма твердым характером, и вполне оправдывавшая данное ей в придворных кругах прозвище: Гневная, увезла своего Мишеньку от греха подальше – к родственникам в Данию. Теперь главной заботой Марии Федоровны стало найти для младшего сына как можно быстрее подходящую, по ее мнению, жену.

Труды матери не пропали даром – буквально через месяц было объявлено о помолвке великого князя Михаила Александровича с ее королевским высочеством принцессой Патрицией Коннаутской[54].

Принцесса Патриция, которую в семье ласково называли Петси, была дочерью третьего, самого любимого сына королевы Виктории – Артура, герцога Коннаутского[55]. Она родилась в 1886 году, и к моменту описываемых событий ей исполнилось всего двадцать лет. Она была на восемь лет моложе великого князя Михаила и на одиннадцать лет младше Дины. С точки зрения вдовствующей императрицы девушка составляла очень подходящую партию для ее Миши. С одной стороны, она принадлежала королевской семье, а с другой – не была, как «малютка-пчелка», двоюродной сестрой великого князя.

Впервые информация об их обручении появилась на страницах лондонской газеты «Observer» 24 сентября 1906 года. Автором отчета был очень уважаемый корреспондент агентства Reuters[56] Гай Беринджер. В нем говорилось о тесных родственных узах, которые связывали Британскую королевскую семью и Романовых. О великом князе Михаиле, в частности, было сказано: «Как и его невеста, он очень любит лошадей. И неоднократно принимал участие в офицерских скачках…»

В течение нескольких часов ошеломляющая новость стала достоянием всего Британского общества. Принцесса Петси – невеста великого князя Михаила! Сдержанные британцы по-разному восприняли это известие, но поверили ему безоговорочно. Лишь в семье самой принцессы Патрисии точно знали, что информация о помолвке не имеет под собой никаких оснований.

Официальное опровержение появилось буквально на следующее утро в двух английских газетах – «The Times» и «Morning Post». Ошибка, допущенная в «телеграмме из Санкт-Петербурга», была, казалось, исправлена.

Бедняжка Петси так никогда и не узнала, каким же образом ее имя было публично связано с именем великого князя Михаила. Видимо, она считала, что всему виной досадная ошибка почтенного журналиста. Не могла же она, в самом деле, представить, что нелепый слух о ее обручении распространили… вдовствующая Российская императрица и Британская королева Александра, которая приехала в Данию, чтобы повидать находившуюся там сестру. Мария Федоровна была в отчаянии, что с Мишенькой нет никакого сладу. Сестра пыталась ее успокоить, и тогда расстроенная мать с надеждой заговорила о Петси. Сначала очень робко, а потом все смелее, когда увидела, что Александра ей сочувствует. Вот так, слово за слово… и вскоре желаемое показалось делом уже решенным. А слухами, как говорится, земля полнится.

Когда Михаил вернулся в Россию, известие о его грядущей женитьбе на принцессе Петси достигло уже невских берегов. И все же журналист авторитетного агентства Reuters слухам не стал придавать значения: информацию он почерпнул из официального источника. Дело в том, что при императорской дворе в эту новость сразу же поверили.

Когда же о предполагаемом торжественном событии доложили вдовствующей императрице и королеве Александре, они были сбиты с толку, как и все остальные. Но, осознав причину этой неразберихи, приняли весьма мудрое решение: лучше всего промолчать. И разве можно строго судить за это двух расстроенных женщин? Ведь они просто пытались оградить «милого Мишу» от сетей, которые ловко расставила амбициозная фрейлина его младшей сестры!

Но Марии Федоровне определенно рано было успокаиваться – она зря тешила себя мыслью, что ловкая Дина надолго задержится за границей. Императрица пришла в ярость, когда в апреле 1907 года узнала, что ненавистная ей интриганка все-таки вернулась в Санкт-Петербург. Но на этом неприятности не закончились. В июле ей доложили, что Михаил нашел священника, который за приличную сумму согласился обвенчать их с Диной в небольшой церквушке, недалеко от его имения Брасово. Но сохранить в тайне предстоящее бракосочетание не удалось, и свадьба не состоялась. Даже в далекой от столицы деревушке у стен оказались очень хорошие «уши». Но Дина и ее отец не успокоились. Они, как вспоминала впоследствии великая княгиня Ксения, продолжали преследовать Михаила.

У влюбленных появился новый план: раз нет возможности обвенчаться в России, нужно для этой цели отправиться в Италию! Михаил прекрасно понимал, что Дине запрещено следовать за ним за границу, более того – ей даже нельзя было покидать столицу. И все же он решил перехитрить родных: вместе с преданной сестрой Ольгой он покинет Россию на поезде – якобы для того, чтобы провести каникулы в Сорренто. В это самое время Дина тайно отправится в Крым. В Одессе она сядет на корабль, который возьмет курс на Неаполь.