Последний император Китая Пу И - [111]

Ответ : Предполагалось, что эта сумма будет нам выдаваться, но правительство находилось в финансовых затруднениях. Поэтому нам платили неаккуратно. Время от времени нам давали несколько сот тысяч долларов, а однажды – миллион.

Вопрос : Продолжалось ли это и после вашего вторичного свержения с престола?

Ответ : Да.

Председатель : Чего вы стараетесь добиться, майор Блэкни?

Майор Блэкни : Я надеюсь показать характер мышления этого свидетеля, сэр. Я пытаюсь показать, что он хотел найти возможность вернуться на трон, старался создать эту возможность и в конце концов использовал ее.

Председатель : Вы хотите доказать несостоятельность предположения о принуждении?

Блэкни : Да, сэр…

Далее Блэкни задает вопрос Пу И, почему он согласился играть ту роль, которую фактически был не в состоянии сыграть.

Пу И : Я уже ответил. По-моему, вам мало поможет, если вы будете продолжать задавать мне один и тот же вопрос… Меня угнетали все последние десять лет. Конечно, я хотел бы рассказать моим друзьям и широким массам публики обо всем, что пережил. Я уже дал вам ответ. Может быть, вам это и не понравится, вы как защитник, конечно, хотели бы искать правду, но я заявляю, что все, что я сказал, правда.

Председатель : Я думаю, что ваша цель – не получить информацию, а подорвать доверие к свидетелю.

Блэкни : Могу я объяснить мои намерения в этом случае?

Председатель : Да, я хотел бы узнать о них.

Майор Блэкни : Основной смысл всех показаний этого свидетеля сводится к тому, что он был королем поневоле. Через все его показания красной нитью проходит утверждение, будто все, что он сделал, было сделано по принуждению. Конечно, если мы сумеем доказать отсутствие принуждения если мы сумеем разоблачить этого свидетеля, показать, что он действовал по собственной воле, то вся его система будет разрушена…

Блэкни : Свидетель, до вашей встречи с полковником Итагаки посылали ли вы когда-нибудь Ло Гэньюя или какого-нибудь другого советника к нему или к другому японцу для обсуждения вопроса о предоставлении вам регентства или маньчжурского престола?

Ответ : Это просто смехотворно. В то время не существовало ничего похожего на монархию. Существовало только временное правительство. А что касается личных взглядов Ло Гэньюя, то я к ним никакого отношения не имею.

Блекни : Мне кажется, что вы не поняли вопроса. Повторяю его. Говорил вам полковник Итагаки или не говорил, что он пришел к вам потому, что Ло Гэньюй сказал ему, что бы хотите его видеть для обсуждения этого вопроса?

Ответ : Я не знаю, что Ло Гэньюй сказал Итагаки. У меня никогда не было намерений восстанавливаться на престоле. Это все было сделано по инициативе Итагаки.

Вопрос : Говорил вам полковник Итагаки или нет?

Пу И : Не помню…

Блэкни : Значит, если Ло Гэньюй и сказал это Итагаки, вы не уполномочивали его делать такое заявление. Верно ли это?

Пу И растерянно: Я ничего не знаю о том, что говорил Ло Гэньюй. Конечно, нужно признать, что такие люди, как Ло Гэньюй и Чжэнь Сюэсю, были старомодными китайцами. Они работали при старых монархах, и взгляды их были старые. Нельзя считать, что-то, что они говорили, отражало мои взгляды. Их взгляды значительно отличались от моих.

Блекни : Не является ли фактом, что после сентября 1931 года и до вашего разговора с генералом Итагаки вы написали одно или несколько писем к высокопоставленным японским чиновникам, указывающих на вашу готовность принять трон в Маньчжурии?

Пу И не совсем уверенно: Нет…

Председатель : Я полагаю, что вы представите эти письма или объясните их отсутствие? Этот вопрос обращен непосредственно к вам, майор Блэкни?

Майор Блэкни : Письма будут представлены, сэр.

(Трибуналу было предъявлено письмо, адресованное японским властям (в частности Минами Дзиро), в котором Пу И выражал желание стать монархом с неограниченной властью. Пу И яростно отрицал это, заявляя, что подобного письма он не писал и документ является фальшивкой. Позже он признался, что подобные письма писал именно он, но тогда на заседании Трибунала в Токио солгал, страшно опасаясь, что в случае выдачи его на родину в Китай, там его будут судить как предателя и пособника японских агрессоров).

Блекни : Заявляли ли вы во время войны на Тихом океане японским чиновникам о вашем желании объявить войну Англии и Америке?

Ответ : Нет.

Вопрос : Разве вы не заявляли им неоднократно, что вы надеетесь, что Япония выиграет войну на Тихом океане?

Ответ : Как я уже много раз вам говорил, когда я прибыл в Маньчжурию, я был связан по рукам и ногам и не имел возможности выражать свое мнение. Все, что я говорил, подготавливалось японцами. После того как прибыл в Маньчжурию, я потерял личную свободу, физическую свободу. Если бы я сопротивлялся этому порабощению, меня здесь не было бы для дачи показаний.

Вопрос : Разве вы не доходили до того, господин свидетель, что, несмотря на возражение японцев, настаивали на том, чтобы ваши медали были сняты с вашей груди и посланы в Японию, где их могли бы использовать как куски металла на заводах военного снаряжения?

Ответ : Нет, я никогда не срывал своих медалей с груди.

Вопрос : Я хочу попросить вас вспомнить интервью, которое вы дали журналисту мистеру Вудхеду в вашем дворце в Синьцзине в 1931 году. Говорили вы тогда следующее: «История о том, что меня похитили из Тяньцзиня и привезли в Порт-Артур, нелепа. Ничего подобного не было».