Последний человек на Луне - [20]

В космосе тем временем происходили интересные вещи, и они наконец-то стали достаточно значимы для того, чтобы попасть на мой личный радар. В сентябре 1959 года Советы запустили «Луну-2» – снаряд массой 390 кг, который ударился об Луну с такой силой, что выбил кратер 25 метров в диаметре. Грубо, но эффективно – это был первый сделанный человеком объект, который достиг лунной поверхности. Уже в следующем месяце они провели «Луну-3» по траектории вокруг Луны, чтобы сфотографировать ее обратную, неизвестную сторону. Нас удивили снова, потому что это был уже не просто баскетбольный мяч типа первого спутника, а весьма сложная техника, которая начала зондировать Вселенную вокруг нас, и на ней были написаны русские буквы.

Соединенные Штаты уравновесили положение тем, что объявили 2 апреля 1959 г. группу из семи американских пилотов, которые станут астронавтами проекта «Меркурий»: Джон Гленн, Гас Гриссом, Скотт Карпентер, Гордон Купер, Дик Слейтон, Алан Шепард и Уолли Ширра. Каждый военный летчик в Америке хотел бы, чтобы его имя было в этом маленьком списке, куда вошли четверо флотских авиаторов (один из них из Морской пехоты) и трое пилотов ВВС. Этим ребятам предстояло поднять нас в космос.

Я был поражен этим назначением. Как стать астронавтом? Для начала – а кто такой астронавт, черт побери? Из газетных статей следовало, что претендент должен: быть выпускником школы летчиков-испытателей и иметь двухлетний опыт работы летчиком-испытателем, освоить по меньшей мере 20 типов самолетов и набрать не менее 1500 часов на реактивных машинах. При этом не старше 40 лет по состоянию на 31 декабря 1959 года, ростом не больше 181 сантиметра, весом не больше 80 кг. Наконец, претендент должен был иметь степень бакалавра в области техники или аналогичную.

Из всех этих требований я соответствовал только двум – мне не было 40 лет и я имел подходящую степень. Однако это еще не тот материал, из которого можно скроить астронавта. Первая семерка состояла из умудренных летчиков-испытателей, чья квалификация была намного выше, чем мои скромные на тот момент достижения. Да, это было интересно, но я подумал, что к моменту, когда заработаю все перечисленные характеристики, освоение космоса уже закончится. С другой стороны, я пришел в ВМС, чтобы летать, и идея подняться в космос на ракетном корабле мне нравилась. Так новая мечта зародилась в моей коротко стриженной голове.

«Шангри-Ла» вернулся в Сан-Диего во второй день октября 1959 года и встал у Северного острова, а авиагруппа перелетела на Мирамар. Моей эскадрилье предстояло сменить корабль базирования. «Шанг» переводили на Восточное побережье, и наша авиагруппа перешла на «Хэнкок», известный среди моряков под именем «Ханна-Мару». Но до этого предстоял отпуск на берегу, чтобы снять на какое-то время напряжение военной службы, и я решил отправиться на Рождество домой. Я стоял в очереди за билетами в Международном аэропорту Лос-Анджелеса сразу за яркой молодой блондинкой, одетой в зеленовато-голубую, с красной шапочкой, форму стюардессы компании Continental Airlines. Черт, а она хорошенькая, подумал я, расправляя плечи и приглаживая свою форму. Увы, прежде чем я успел сказать ей, что я неуязвим, невидим и пули меня не берут, она получила билеты и, даже не оглянувшись, ушла, а я остался получать билеты на Чикаго, в другую сторону. К счастью, я подслушал ее разговор с клерком – она брала билеты себе и подруге и произнесла по буквам свою фамилию: Этчли. В своем самолете той же компании Continental я спросил у стюардессы, знакома ли она с коллегой по имени мисс Этчли. Оказалось, да, и я узнал, что мою таинственную девушку зовут Барбара.

Теперь у меня было боевое задание, не имеющее отношения к флоту. Я позвонил в Continental, но авиакомпания отказалась предоставить какую-либо информацию о своей сотруднице.

Двумя неделями позже я прилетел в Пасадену, чтобы повидать старого друга, с которым делил комнату в Пёрдью – Билла Смита, и его великолепную, с каштановыми волосами, жену Люси. «Смитти, – провозгласил я, как только он открыл дверь, – я влюблен!» Он закатил глаза, потому что слышал это от меня уже очень много раз. «Ага, разумеется, – ответил он. – Входи».

Я присел на кушетку и, к изумлению Люси, описал свои поиски возлюбленной Барбары Этчли. Билл устал слушать и потащил меня вниз, чтобы осмотреть его «тандерберд» 1955 года, который попал в аварию. И вот когда мы говорили о машинах, Люси внезапно распахнула окно и прокричала: «Джино, Джино, у меня Барбара на телефоне!» Я уставился на Смитти, тот на меня, и мы оба уставились на сияющую Люси. Как оказалось, она позвонила в авиакомпанию и наврала им с три короба, придумав феерическую и печальную историю давно потерянного друга из родного города, которому нужно во что бы то ни стало и немедленно переговорить с Барбарой. Ошеломленные сотрудники Continental позвали озадаченную Барбару, она позвонила Люси, та призналась в хитрости и убедила ее поговорить со мной. Я отхлебнул пива для храбрости и помчался наверх, не зная, что я, собственно, собираюсь сказать, и, когда Люси передала мне трубку, я нервничал так, как будто пытался сесть на авианосец в шторм. Какие-то слова поспешно изливались из меня, но она не повесила трубку и в конце концов согласилась встретиться со мной. «Какой шикарный блеф», – произнесла, ухмыляясь, Люси.