Последний бой. Кто освободил Прагу? - [69]
Надо заметить, достаточно странное обоснование от людей, еще буквально пару часов назад никак не заботившихся о собственном полном отрыве от реальности, в состоянии которого они принимали все свои решения и выдавали все свои приказы, последствия чего как раз и приходилось почувствовать потом на себе людям, живущим в городе, повстанцам на баррикадах и русским солдатам из дивизии Буняченко…
Тем не менее сообщения о деятельности РОА в Праге ни в такой, ни в подобной форме в радиопередачах не появились ни к вечеру шестого, ни с утра седьмого мая, в то время как сами власовцы уже действительно начали выполнять свой собственный предъявленный в штабе «Бартош» план наступления на город и, в соответствии с ним, перешли к действительно масштабным боевым действиям. Чехи явно до сих пор не осознавали смысл прихода дивизии Буняченко в Прагу, видимо, полностью довольствуясь самим же собой данным объяснением о том, что власовцы просто откликнулись на призывы о помощи их пражского радио и именно поэтому пришли искренне и бескорыстно помочь восставшим братьям-славянам…
Проблески прозрения появились в светлых головах пражских полководцев только после того, как седьмого числа Первый полк РОА остановил свое движение на Пражские Винограды, а его командир подполковник Архипов выставил штабу восстания во главе с генералом Кутлвашером свои требования относительно заявлений по радио на чешском и трех иностранных языках уже просто в ультимативной форме. Недолгая сказка о чистом альтруизме и благородстве командования Первой дивизии РОА в отношении чешских повстанцев начала быстро расплываться. Судя по всему, Архипов даже попытался объяснить чешским офицерам причины своего поведения и надежды на приход войск США в Прагу… Тем не менее это совсем ничего не меняло в реальной ситуации в городе – чешское «военное» руководство видело, что без помощи власовских войск спасти восстание было бы невозможно, речи о самостоятельной победе взбунтовавшейся части населения над германским гарнизоном вообще уже даже не шло. Поэтому выполнять условия власовцев чехам надо было как-то начинать, хотя бы частично или хотя бы для вида, пока в присутствии дивизии РОА в городе существовала такая острая необходимость… А пока в Чешской Народной раде ее «правые», «левые» и «центристские» крылья с самого утра седьмого мая фактически только ругались между собой, не зная какую «политически приемлемую позицию» им занять по отношению к действиям Русской Освободительной армии, на улицах шли бои и продолжали умирать люди. Чешские военные понимали, что ситуация заходит в «цейтнот», причем чем ниже было их воинское звание, тем более открыто они высказывали свои настоящие мысли о происходящем, так как в отличие от генералов не были обязаны соблюдать политкорректный тон. Ситуация накалялась уже и в самом штабе «Бартош» между присутствовавшими там высшими чинами, ожидавшими теперь распоряжений от ЧНР и штаба «Алекс» практически по любому поводу, и низшими, которые находились в прямом контакте с людьми на местах и требовали каких-то немедленных действий от своих командиров или, точнее, тех, кто себя ими назвал.
В штабе «Бартош»: в центре генерал Кутлвашер, справа в рубашке и с сигаретой —представитель ЧНР Яромир Неханский.
Когда штабс-капитан Эмиль Майвальд, посланный от имени ЧНР представлять интересы этой новой власти в студии чешского радио, около полудня седьмого мая 1945 также получил власовский ультиматум, а практически одновременно с этим сообщение о том, что члены ЧНР «собираются это обсудить, возможно и с командованием РОА», то быстро понял, что это может значить в смысле времени, поэтому инсценировал неожиданное отсутствие связи с вышестоящими органами и решил хоть как-то самостоятельно помочь развитию ситуации в нужном направлении. Его плану на руку был и тот факт, что резиденция Чешской Народной рады седьмого мая утром вынужденно и спешно переместилась в канцелярии Статистического контроля на Бартоломейскую улицу, видимо, поближе к хорошо охраняемому штабу «Бартош», так как из здания банка на Долгом проспекте, где это «чешское революционное правительство» заседало ранее, повстанцы были выбиты германскими силами порядка. То есть версия об отсутствии у радиоузла телефонной связи с Радой выглядела на тот момент вполне правдоподобно. В результате в эфир пражской радиостанции вышло сначала нечто следующее: «Председатель Чешской Народной рады и его соратники сегодня соберутся в главном штабе генерала Власова…» — этим крайне осторожным сообщением Майвальд, по его собственному расчету, хотел хоть как-то показать власовцам некое подобие выполнения их требований. К тому же в этом не было, с его точки зрения, как раз никакой лжи – так как именно эту же приблизительно информацию он в действительности и получил от собственного руководства, ее он лишь просто несколько перефразировал, делая более приемлемой для союзников на баррикадах – солдат и офицеров РОА.
