Последний бой адмирала Керченского - [2]

Сегодня симулятор также не преподнес адмиралу сюрприза: его флоту удалось продержаться чуть дольше, чем по плану, но исход битвы все равно был предрешен. Он невесело хмыкнул, и стал загонять в компьютер новую диспозицию. К концу вахты адмирал, как и следовало ожидать, ничего не добился, и отправился к себе в каюту дожидаться очередной вечерней проверки. До начала боя оставалось трое суток.

- Твою мать, Смитсон! – орал старший моторист гипердрайва флагмана Уоллес на своего подчиненного. – Какого хрена ты пьяный приперся в машинное отделение?

-Дык… ик.. моя смена, - не очень уверенно пытался оправдаться Смитсон. Уоллеса это явно не убедило.

- Пойдешь на губу! А, если еще увижу пьяным, пойдешь сразу под трибунал! – В этот момент пришла вызванная старшим мотористом корабельная полиция. – Этого на гауптвахту! Двое суток ареста! Записать на старшего моториста Уоллеса!

- Так точно, сэр! – Козырнули ему полисмены, взяли Смитсона под руки и увели.

- Совсем уже обнаглели… - Проворчал Уоллес, и отправился искать своего другого сменщика.

А в это время охранник протягивал Смитсону в камеру буханку хлеба и флягу. Смитсон отвинтил крышку фляги и понюхал: там был чуть разбавленный спирт. Охранник был старым собутыльником Смитсона. Оставалось около двух суток.

Капитан Шульце сидел в своей каюте и смотрел на своего первого помощника и не менее своего старшего моториста. А моторист чувствовал себя явно не в своей тарелке. Оно и неудивительно – предлагать такое капитану в военное время попахивало расстрелом! Первый помощник, напротив, вел себя так, как будто он только и делал, что предлагал капитанам дезертировать. Собственно, он имел на это право. Не дезертировать, само собой, а разговаривать с капитаном так запросто. Они были лучшими друзьями с Академии, и помощник знал, что Шульце и самого посещали схожие мысли.

- В разгар боя, когда мы уже выпустим все истребители, подгадать момент, когда весь флот двинется вперед… А мы тогда назад. Самым полным. Авось, никто и не заметит. А там до третьей разгонной и в гипер!

- Ну и куда? В империи нас никто не встретит с распростертыми объятиями! – Усомнился Шульце. – Там дезертиры никому не нужны.

- А мы это… - Моторист от волнения никак не мог заставить себя изъясняться внятно. – Ну, на свалку…

- Да, на свалку! – Подхватил помощник. – Там оставим нашу «Землю» и на катерах двинем на ближайшую свободную планету. Она находится как раз рядом.

При словах «свободная планета» Шульце поморщился. На свободных планетах обычно селились пираты и преступники, сумевшие сбежать из империи. И, если они не высовывали оттуда своего носа, то империя их не трогала. А если высовывали – то сами виноваты. Однако доводы казались ему вполне убедительными, и, если корабль сразу не будет уничтожен врагом, и если представится шанс оказаться позади флота, то…

- Хорошо, - кивнул Шульце. – Если будет шанс – я с вами.

- Вот и ладненько, - заключил первый помощник, и они обменялись рукопожатиями. До начала оставались почти сутки.

За три часа до выхода врага на дистанцию поражения адмирал объявил общую тревогу. По тревоге все занимали свои места согласно боевому расписанию, провинившихся отпускали с гауптвахты, и только заключенные карцера, которых на флоте Керченского не оказалось – всех уже пересажали в тюрьмы за год патрулирования системы – должны были оставаться на своих местах. Наблюдатели приникли к экранам, готовясь послать координаты стрелкам, стрелки приготовились эти координаты получить и тут же открыть огонь. Пилоты истребителей готовились отражать атаку, техники готовились принимать поврежденные машины. А авианосец «Земля» готовился драпать с поля боя.

Адмирал приказал принять боевое построение – имперские корабли обычно строились в линию, чтобы случайно отраженные лазерные лучи не попали в двигатели - однако ввиду специфичности врага, в этот раз было выбрано построение плоскостью. Впереди тяжелые корабли с дальнобойными лазерами, за ними авианосец, с флангов и тыла прикрываемый эсминцами, и в последней линии – легкие крейсеры и несколько переоборудованных гражданских судов. Такое построение позволяло как отражать атаки дальнобойных лазеров, так и быть готовыми к ближнему бою. Начался отсчет минут перед схваткой.

-  Минута до вхождения противника в зону поражения! – произнес наблюдатель на мостике флагмана.

- Приготовиться! – сказал адмирал.

- Тридцать секунд! Двадцать! Десять! Пять, четыре, три, два, один! Противник входит в зону поражения!

- Ждем! – Адмирал постарался придать голосу как можно больше уверенности.

- Противник полностью в зоне поражения!

- Разобрать цели! – Скомандовал главный артиллерист. – Цели разобраны! – Тут же доложил он адмиралу.

- Огонь!

И натянувшиеся струны ожидания лопнули. Два линкора и семнадцать тяжелых крейсеров ударили по врагу главным калибром. Сконцентрированный свет мгновенно преодолел разделявшее их расстояние и не защищенные зеркальной броней корабли врага стали взрываться и разваливаться на части. Из двадцати одного атакованных кораблей врага двадцать оказались выведенными из строя. Секундами позже огонь флота пересекся на одном из дредноутов и тот также стал разваливаться на куски. Наблюдатели шарили электронными глазами в поисках новых целей… Но врага не было… Нет… Враг был! Но был не там, где его искали. Секунды понадобились наблюдателям, чтобы переключить сенсоры, и они успели увидеть, как враг атакует сзади и снизу.