Последние хозяева Кремля - [2]

Молдавская прелюдия 136

Хрущев отступает 149

Пестрое время 161

Царь Никита — на покой 169

Дверь в коридоры власти 179

Весна в наручниках 189

Охранитель империи 196

Убивай чужими руками 208

Вблизи Кремля 216

Щит Давида и меч КГБ 221

Андропов за работой 229

Горбачев продвигается 237

Отмычка — оружие КГБ 242

Побег летчика 249

Новое дворянство 263

«Оккупация по-братски» 275

В борьбе за наследство 284

Польская опасность 289

Очи черные и бриллианты 303

Что же вы молчите? 322

Метла Андропова 332

Кучер не теряет надежды 341

Невидимка в Кремле 356

На облучке 367

Сусальное золото 381

Веселие Руси... 387

Подводные течения 396

Новый лозунг перестройка 400

Подтаивание «вечной мерзлоты» 405

Тупик под названием «экономика» 411

Вырвался ли джинн? 420

Советская власть плюс радиация 426

На арене товарищ Горбачев 436

Гром с Кавказа  443

Сюрприз на пленуме 450

За океаном 458

Тени прошлого 463

Старое вино в новых мехах 469

Где взять принципы? 479

Мартовские иды 488

Кому сушить сухари? 492

Рейган в Москве 501

«Золотой» ленинский век 511

Еще один переворот в октябре 521

Атмосфера накаляется 540

Некрократия у власти 549

Победят ли Сталина? 556

В плену у догмы 563

Через полвека после Ялты 576

Без империи 589

Последнее предупреждение Сахарова 604

Две очереди 610

Кто вы, мистер Горбачев? 631

На перепутье 645

Живой труп истории 652

Надеяться, но без иллюзий 656

Примечания 664

Именной указатель 685

ВСТРЕЧА НА СТАНЦИИ

Беседа неторопливо прогуливавшихся по перрону станции Минеральные Воды осенью 1978 года двух человек несомненно представила бы большой интерес, если бы кому-нибудь удалось узнать ее содержание. Высокая, несколько сутуловатая фигура одного из них была уже довольно известна. И хотя он не очень стремился к рекламе, его лицо с невыразительным, словно застывшим взглядом, все же иногда появлялось в газетах, в дни торжеств его портреты занимали отведенное ему по установленной на то время иерархии место среди портретов других вождей.

Его коренастого собеседника с быстрыми живыми глазами, над одним из которых нависало большое родимое пятно, знали еще немногие. Пожалуй, только жителям Ставропольского края было знакомо его имя — Михаил Горбачев. Он относительно молод, ему еще нет пятидесяти. И хотя он занимает важный пост — первого секретаря Ставропольского крайкома, в той встрече, что должна произойти, главную роль предстоит играть не ему.

Раздавшиеся гудки подходившего поезда Брежнева заставили приосаниться обоих. В том, что Горбачев оказался на станции, нет ничего необычного. По партийному ритуалу ему положено встречать генсека. Но одно дело встречать, а совсем другое быть представленным ему членом Политбюро, председателем КГБ Юрием Владимировичем Андроповым.

Та борьба с коррупцией, которую он предпримет, станет для него борьбой за власть. Но логика ее развития приведет его к столкновению с существующей экономической и политической структурой. Это и подготовит горбачевскую программу перестройки. Абсолютное зло, воплощенное в деятельности КГБ и его председателя, помимо его желания привело к возникновению менее зловещего режима. Поэтому можно утверждать, что без Андропова не было бы Горбачева. И если мы хотим понять, каким образом вдруг в Кремле появился человек, утверждающий, что он стремится реформировать советскую систему, нам следует приглядеться и к карьере его предшественника и его будущего соперника, и рассмотреть события, предшествовавшие появлению Горбачева на мировой арене.

Когда Андропов с Горбачевым поднялись в салон-вагон, они застали там не только генсека. Рядом с ним занимал место втянувший голову в плечи человек со скуластым лицом и узкими глазами, тонувшими в буграх нездорово красневших щек, в котором ставропольский секретарь узнал теперь повсюду сопровождавшего генсека Черненко.

Тому, кто заглянул бы в вагон-салон и кто мог бы узнать заранее как развернутся события, картина показалась бы довольно интригующей. С одной стороны дубового стола располагались Брежнев и Черненко. Напротив — Андропов и Горбачев. О том, что Брежнев уже подумывает, чтобы сделать Черненко своим преемником, еще никому не известно. Если бы ему это удалось, то тем самым он обеспечивал не только продолжение своего курса, что, наверное, интересовало меньше всего этого наслаждающегося всем, что может дать ему его партийная жизнь, человека, но что было для него гораздо важнее — это обеспечивало ему место у кремлевской стены и, по крайней мере, на ближайшие после его ухода со сцены годы предохраняло от неизбежных разоблачений, обвинений в допущенных ошибках, с которыми каждый новый генсек обычно выступает по адресу предыдущего для оправдания того наследства, которое ему досталось. Брежнев не был дураком, он пережил два сбрасывания с пьедестала. Он не мог не понимать, что сбрасывание с пьедестала — это единственная свободная возможность, ставшая осознанной необходимостью для получившего власть, что она закон партийной жизни. Все это Брежнев знал. По всей вероятности догадывался он и об амбициях сидящего напротив человека с дрожащими руками, в которых он тем не менее крепко держал свое ведомство — опору режима — КГБ.