Последние гиганты. Полная история Guns N’ Roses - [70]

— Эта запись покажет, что мы очень выросли, — сказал Роуз с серьезным выражением лица. — Но там будут и всякие ребячества, и надменность, и ложная мужская бравада. А также несколько тяжелых серьезных вещей.

Тем не менее с выхода Appetite for Destruction уже прошло много времени — на тот момент почти три года, — не спадет ли волна их популярности до выхода нового альбома?

— Да это вообще ни хрена не имеет значения. Уже не важно, чувак. Если мы запишем этот альбом так, как хотим его записать, то он точно выстрелит и через пять лет его полюбят все голливудские ребята. А через десять лет он станет андеграундным, как Aerosmith и Hanoi Rocks. В этом материале достаточно сильные стихи и сильные гитарные партии, у людей просто не будет выбора — он так или иначе проникнет им в мозг. Если альбом и не будет коммерчески успешным, то однажды, лет через десять, кто-то выпустит свой альбом, а мы будем группой, которая больше всех его вдохновила, так что наше послание все равно дойдет. То, что мы хотим сказать, и то, как мы это хотим сделать, — на все надо обращать внимание. Если у нас получится, то остальное придет само. Та аудитория, с которой мы общаемся, испытывает то же, что и мы, и мы так или иначе ведем ее за собой.

— Как ты понял, что их воспринимают как лидеров?

— Мне показывали это разными способами. По правде говоря, я не хотел брать на себя такую ответственность, хотя в итоге все равно взял, и теперь мне это нравится. Потому что у тебя есть выбор, мужик, ты можешь расти или умирать. Нам приходится расти. Если мы не растем, то умираем. Мы не можем продолжать делать отстой, я же не Пол Стэнли, приятель! Я, черт возьми, не могу играть полный отстой тридцать долбаных лет. Отстой, мужик. Отстойный рок.

Это одна из причин, почему за 1989 год мы ничего не написали. Нам нужно было найти совершенно новый способ вместе работать. Все стали успешными, и все очень изменилось. Мы мечтали, что, когда придем к успеху, то будем делать все, что захотим. Может быть, когда-нибудь так и будет… А сейчас Слэш сочинил целых восемь песен! Такого раньше не было, чтобы Слэш создавал музыку, а я потом писал к ней слова. До этого мы с ним так написали две песни, но по его собственному желанию ни одну из них не оставили. Теперь он принес восемь песен, а мне нужно написать к ним слова! Они очень крутые.

Я работал над балладами, которые кажутся мне достаточно насыщенными, и хотел, чтобы каждая нота, каждый звуковой эффект был идеален. Потому что, независимо от того, много инструментов или нет, я все равно пишу минималистично. Но каждый звук должен быть идеален; это должна быть нужная нота, и она должна быть сыграна определенным образом и с определенным эффектом. Понимаешь, что я имею в виду?

На самом деле я опешил. Я не думал, что человек, который написал «You’re Crazy» и «Out ta Get Me», — такой перфекционист.

«Чего люди не понимают, так это того, что Appetite записан с таким же перфекционизмом. Это сделано специально. Мы могли бы сделать всё гладко и идеально, делали тестовые записи с разными людьми, и они получались вылизанными и блестящими. Но это было не то. Мы сделали записи со Спенсером Проффером, но «Geffen Records» сказали, что они звучат как долбаное радио. Вот почему с Майком Клинком мы решили все переделать. Искали сырой звук, потому что не хотели звучать слишком тяжело и скучно.

Мы знали, что хотим получить, и поняли, что знаем, как звучим на сцене, а единственный способ передать эту энергию в записи — добиться звучания, близкого к живому. Поэтому играли и записывали бас, ударные, ритм-гитару одновременно. Так получился лучший вариант, в котором игра немного быстрее, чем вживую, а главное — появилась энергия. Затем мы добавили несколько вокальных партий и гитарных наложений, так что музыки получилось больше… Ведь когда Guns N’ Roses выступают на сцене, мужик, то зрительно кажется, что мы повсюду, и ты не знаешь, чего ожидать. Как передать это в записи? Вот это самое сложное.

Вот почему больше всего я люблю запись — это все равно что писать картину. Всё начинается с оттенка, или с идеи, а потом получается что-то, что становится оттенком чего-то еще. И оно тебе нравится больше. И все равно это не совсем то, что ты себе представлял. Но ты идешь в студию и добавляешь, и добавляешь что-то, а потом получается то, чего ты даже не ожидал. Например, Слэш добавит небольшой медленный гитарный фрагмент, который полностью изменит настроение. Вот что я люблю. Как будто пишешь картину, потом уходишь, возвращаешься — а она уже выглядит иначе. Ты просто впускаешь новые и новые штрихи, а потом думаешь: «Ого, получилось совсем по-другому, и даже круче, чем я себе представлял. И я не совсем понимаю, что я нашел, но я что-то нашел», понимаешь?»

Я заметил, что они снова работают с Клинком, уже над новым альбомом. А Аксель подчеркнул, что они добавят в запись новые элементы звучания, которые раньше для них были просто недоступны.

— Мы пытаемся найти Джеффа Линна, — сказал он.

Джеффа Линна? Вдохновителя группы Electric Light Orchestra, а затем Traveling Wilburys? Я с трудом мог себе представить, как Джефф Линн работает с Guns N’ Roses. Но оказалось, что Аксель был поклонником ELO еще в подростковом возрасте.