Последние гиганты. Полная история Guns N’ Roses - [127]

Следующий кусок пазла встал на место после концерта Loaded в клубе Джони Деппа «Viper Room», когда Дафф представил Слэшу Дейва Кушнера. Оба гитариста в старших классах учились в одной школе, но все эти годы были знакомы лишь заочно. Когда Слэш стал восходящей звездой, Дейв пришел в Waysted Youth, а потом в The Electric Love Hogs, которые записали прекрасный альбом с продюсером Томми Ли, барабанщиком Mötley Crüe. Он также играл с Sugartooth, Infectious и Danzig, а потом присоединился к одному коллективу, став музыкальным директором Дейва Наварро. Ребята вроде Дейва Кушнера всегда пользовались большим спросом в Лос-Анджелесе. Поиграв со многими музыкантами и впитав влияние большого спектра различных групп — от Black Sabbath до Ohio Players, Дейв демонстрировал потрясающую универсальность, которую высоко ценили как продюсеры, так и музыканты.

Дафф, Слэш и Мэтт пригласили Дейва поучаствовать в их новом проекте в качестве ритм-гитариста, но эта возможность появилась вместе с дополнительной проблемой в лице Иззи Стрэдлина, который уже несколько недель играл с группой. Иззи усложнял ситуацию, помалкивая о своих намерениях относительно The Project и держал Слэша в неведении относительно того, планирует ли он остаться или рассматривает проект только как возможность поиграть для себя. «Иззи снова исполнил фокус с исчезновением, — комментирует Алан Нивен. — Сначала он играл с ребятами, а потом однажды просто не пришел на репетицию. Не захотел участвовать. Ему не нравится заморачиваться. Он побаивался. И, как бы абсурдно это ни звучало, но в чем-то он прав. Все мы так или иначе пострадали от работы с Guns N’ Roses. В Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе не учат, как себя вести, когда становишься успешным, и это может нанести серьезную травму. А начинается всё в тот момент, когда слава растет, потому что окружающие начинают вести себя по-другому в общении с тобой еще до того, как осознаешь, что происходит. И ты перестаешь понимать, какие у них на самом деле мотивы».

По словам Слэша, Дейв Кушнер был для них лучшим кандидатом. «Дейв придавал крутизны тому, что мы делаем. Мы особенно не раздумывали; он подошел просто идеально». Но Кушнеру предстояло совершить подвиг Геракла — научиться играть со Слэшем. «Я играю совсем не как Стрэдлин, — объяснил он, — а Слэш говорил, что ни с кем, кроме Иззи, у него не получалось играть так, как ему нравится. Поэтому, чтобы Слэшу было удобно, второму гитаристу, нужно играть открытые аккорды, когда он играет баррэ, а если он играет рифф, то нужно создать какую-то основу, а не играть то же самое. Суть в том, чтобы найти правильный баланс и не повторяться, а дополнять его и задавать нужный ритм».

В сентябре 2002 года группа The Project разместила объявления о поиске вокалиста в разных газетах и журналах: «Неназванный артист ищет вокалиста и композитора где-то в области раннего Элиса Купера/Стива Тайлера и более тяжелого творчества Маккартни — Леннона». Друзья имели в виду вполне определенного вокалиста, но тот был уже занят. На самом деле он только вышел из реабилитационной клиники. Но музыканты решили, что вреда от этого не будет, и Дафф познакомился со Скоттом Вейландом, фронтменом Stone Temple Pilots.

Скотт Ричард Вейланд был очень талантливым вокалистом и композитором, но испытывал серьезные проблемы с наркотиками, и к 2003 году больше прославился своими кутежами, побегами из клиники, разрывами отношений и арестами, чем несколькими хорошими альбомами, записанными в 1990-е со своей группой Stone Temple Pilots. На заре творчества, когда карьера этой группы шла в гору, в прессе их называли великими притворщиками гранжа. Но виноваты музыканты были только в том, что родились в Лос-Анджелесе, а не в Сиэтле. Да еще, пожалуй, в том, что в песне «Plush», которая стала их прорывом в 1993 году, Скотт Вейланд звучал похоже на Эдди Веддера, вокалиста Pearl Jam (который, в свою очередь, звучал как Тим Бакли, но его в этом никто не винил, потому что большинство журналистов «NME» и «Spin» знать не знали Тима Бакли).

Я познакомился с Вейландом — и выбил у него интервью — во время турне Stone Temple Pilots по Великобритании в 1994 году. Каждый день гастролей мне велели готовиться к беседе с ним, но, как только наставал час встречи, менеджер группы Стив Стюарт начинал кормить меня бредовыми отговорками. Скотт простудился; Скотт занят; у Скотта голова «не на месте». Действительно странно то, что мы с Вейландом жили в соседних номерах, и я слышал через стену, как он кричит и ругается, а потом как будто громко плачет. Боже, подумал я, что такое с этим парнем?

После возвращения в Лондон, мне позвонили домой и попросили встретиться со Скоттом у него в отеле — он наконец был готов поговорить. Я уже столько раз это проходил, что в тот день пришел попозже и вообще не ждал, что Скотт вдруг сдержит слово и поговорит со мной. Но он сдержал. Вейланд пришел в черном кожаном тренче в пол, который, по его словам, только что купил на Кенсингтонском рынке, и добавил, что ему нужно «как-нибудь побыстрее», потому что он встречается с женой, которая только что прилетела из Лос-Анджелеса, и ведет ее в кино. «На какой фильм?» — полюбопытствовал я. — «На новый фильм Квентина Тарантино, — ответил Скотт, — «Криминальное чтиво». А я ответил, что это круто, говорят, он довольно хорош.