Последние гиганты. Полная история Guns N’ Roses - [123]

The Project — первоначальное название группы, которая впоследствии станет Velvet Revolver: Слэш, Дафф, Иззи и Мэтт Сорум воссоединились и взяли тогда еще неизвестного вокалиста. Иными словами, это были Guns N’ Roses без Акселя Роуза. Сначала Нивен был от этой идеи в восторге, потом в ужасе, потом был польщен, а затем и вовсе удручен. Если бы ему сделали такое предложение на пять лет раньше или на пять лет позже, то он бы уже летел ближайшим рейсом в Лос-Анджелес. Но прямо сейчас, находясь у себя в доме с видом на горы, который он построил в Прескотте в Аризоне, Алан Нивен решил, что у него нет другого выбора, кроме как отказаться.

«На то было две причины. Я снова начал писать песни, и это было лучшее, что я когда-либо писал. Хотелось продолжить и посмотреть, что из этого выйдет. Что касается The Project, то я решил, что если мы соберемся снова уже без Акселя и Дуга, то это будет несправедливо по отношению к ним. А ожидания станут для нас препятствием. Возможно, была и третья причина, в которой я сам себе не признавался. Она состоит в том, что я был не в лучшем настроении».

На самом деле, Алан Нивен пребывал «не в лучшем настроении» с самого увольнения. Жестокость, с которой его выставили из Guns N’ Roses, повергла его в эмоциональную черную дыру.

Алан поясняет: «Мне понадобилось десять лет накапливать опыт и полезные контакты, чтобы сформировать набор навыков, которые я применял в работе с Guns N’ Roses. Потом еще пять лет ушло на то, чтобы устроить им аншлаг на стадионе «Уэмбли», и это происходило под моим наблюдением. Я продал целый «Уэмбли». И в каком-то смысле это очень мило, потому что он же в Англии. Одним из моих больших разочарований было то, что я хотел привезти маму из Уэльса и посадить ее в ложу в «Уэмбли», чтобы она посмотрела концерт и поняла, чем я занимаюсь. Мне не дали этого сделать, что грустно, но… в любом случае, десять лет я нарабатывал нужные навыки, пять лет делал свою работу. А Голдстейн отнял это у меня за три месяца. А, когда спустя три месяца после меня ушел Иззи, я понял, что всему конец. Всего за два с половиной года Голдстейну удалось все разрушить. Через два с половиной года после ухода Иззи Аксель остался один, и от него тоже ничего не осталось».

Алану Нивену придется восстанавливаться после этих потрясений много лет. Тем временем ситуация ухудшилась перед тем, как снова улучшиться. «Psycho City», первый альбом «Great White» после ухода Алана Нивена из Guns N’ Roses, выпущенный в 1992 году, стал полным провалом и даже не вошел в топ-100 в американских чартах. Нивен был сопродюсером и соавтором этого альбома, а на обложке у него была фотография броской неоновой вывески с рекламой мотеля «Rose». В заглавной композиции использовали отрывок сообщения, которое Эрин как-то оставила Нивену на автоответчике, как раз тогда, когда Аксель якобы жестоко с ней обошелся. «Да, я использовал Эрин, — признался он в интервью в «Лос-Анджелес Таймс» в 2016 году, — но я был обижен и зол, когда писал свой антилосанджелесский, антипредательский, антиголдстейновский альбом «Psycho City». Так что теперь вы знаете».

Алан находился на грани нервного срыва и к тому моменту был уверен, что подвергся психическому нападению со стороны Акселя. Он был убежден, что Аксель использует против него силу Шерон Мейнард, ее магию кристаллов и предсказания будущего, а также последователей, которые контролируют ауру, и стал искать свою магическую защиту. Стефани Фаннинг, которая изначально осталась работать с Нивеном, владела информацией из первых рук об оккультных практиках Алана того времени. «Думаю, он пробовал что-то необычное, когда у него отняли группу, — рассказывает она. — Алан общался с парой интересных людей, которые тоже этим занимались. И Аксель занимался тем же самым. Кажется, у них была своеобразная дуэль с использованием чего-то там — черной магии или чего-то похожего. Они словно состязались друг с другом. Можно было услышать: «Я чувствую, что Аксель делает со мной то-то, а я сделаю то-то…» Между ними было что-то странное. Не знаю, насколько я в это верю, но что-то такое было. Нивен что-то делал. Точно делал. По крайней мере, немного. Я точно не знаю, желал ли Алан Акселю зла или, может, надеялся выяснить с ним отношения, потому что, если по-честному, я старалась не слушать, когда об этом заходила речь. Не хотела во всем этом участвовать. Даже не знаю, в чем именно. Меня это пугало. Не знаю, черное это или белое, злое или доброе. Но я знаю, что он общался с людьми из этого мира».

В конце концов Фаннинг ушла от Нивена и вернулась на работу к Дугу Голдстейну. «Алан в каком-то смысле ушел в тень. Он еще пару лет жил в Лос-Анджелесе, пока строил дом в Аризоне. Но я очень надеялась, что он вернется в игру. По-настоящему вернется в игру. Я приносила ему в офис музыку, чтобы он оценил. А он просто не мог… Я не знаю, как будто что-то ушло. Слушай, даже мне было трудно вставать по утрам, когда Guns N’ Roses пришел конец. В моей душе была огромная пустота — из-за того, что я больше не с этой группой. Так что представляю, каково было ему».