Последние дни инков - [164]

Хотя Савой и воздавал Бингхему должное за то, что тот был первым ученым, посетившим Эспириту-Пампу и обнаружившим там инкские руины, сам Савой при всем при этом хотел всех уверить в том, что именно ему принадлежит заслуга обнаружения «настоящей» Вилькабамбы, — Савой категорически настаивал на том, что Бингхему этого сделать не удалось. Бингхем как-то высказал предположение, что в XVI в. и руины в Эспириту-Пампе, и развалины в Мачу-Пикчу носили общее название «Вилькабамба». Но потом оказалось, что он был прав в отношении первых развалин и ошибался в отношении вторых: никогда не существовало двух Вилькабамб — только одна. Самое большее же, на что мог претендовать Савой, — это на то, что он обнаружил в Вилькабамбе большее число развалин, нежели Бингхем, а также на то, что их верно идентифицировал.

Как и Бингхем, Савой первоначально надеялся на то, что, совершив эффектное открытие затерянных развалин в Перу, он может вывести свою исследовательскую карьеру на качественно новый уровень, а также завоевать определенную международную славу. Но Хирам Бингхем добился международного признания, поскольку он открыл Мачу-Пикчу — один из самых посещаемых археологических памятников в мире. При этом даже сегодня большинство людей остаются в неведении относительно Вилькабамбы и персоналии Джина Савоя. В отличие от Бингхема Савой сделал максимальную ставку на то, чтобы стать путешественником-первооткрывателем — весьма эксцентричное и малоперспективное занятие. Возможно, в качестве компенсации за очевидные недостатки выбранной им профессии, — тут, в частности, надо указать на вопрос о приносимом ею заработке, — Савой трансформировал разработанный им для себя имидж великого первооткрывателя в имидж великого религиозного деятеля, отца нового мессии. Постепенная метаморфоза Савоя ироническим образом перекликается с сюжетом одного из рассказов Редьярда Киплинга «Человек, который хотел быть королем», где два белых путешественника в далекой экзотической стране дурачат местных жителей, заставляя их поверить в то, что перед ними боги. В рассказе Киплинга обман в итоге раскрывается, и путешественникам приходится заплатить за него высокую цену: один из них поплатился своей головой, а второй — своим злосчастным королевством и сокровищами.

Савой же продолжает пребывать в роли столпа основанного им в Перу вероучения, которое, в частности, состоит из ряда «тайн», открытых им во время своих многочисленных путешествий в джунгли. В 1977 г. он издал книгу, в которой утверждал, что открыл секреты бессмертия. И на самом деле на протяжении нескольких десятилетий некоторым казалось, что Савою удалось справиться с процессом старения. Но в результате времени все же удалось догнать Джина Савоя — он уже более не мог игнорировать свои биологические часы. В 2004 г., в возрасте семидесяти семи лет, он оказался вынужден отказаться от дальнейших экспедиций ввиду плохого здоровья. Ныне сын Савоя, Шон, воспитанный в духе религии своего отца, продолжает предпринимать экспедиции в область Чачапойяс на севере Перу. Время от времени он организует экспедиционные туры в глубь перуанских джунглей для приверженцев церкви своего отца.

Приверженец религии солнца, Савой полагает, что энергия солнца замедляет процесс старения и восстанавливает тело. Он продолжает писать книги, готовясь, вне всякого сомнения, к своей главной миссии — экстатическому воссоединению с Инти, богом-Солнцем, тем золотистым небесным телом, которому некогда поклонялись древние инки.

Между тем в Перу продолжается поиск еще не открытых инкских руин. Винсент и Нэнси Ли, которым сейчас идет седьмой десяток, с 1982 г., когда состоялась их первая экспедиция в Вилькабамбу, возвращались туда ежегодно в сухой сезон. Если Бингхем провел в Вилькабамбе в 1911 г. около четырех недель, Джин Савой в 1964 и 1965 гг. порядка трех месяцев, то супруги Ли провели там за последние несколько десятилетий в общей сложности более двух лет, картографируя эту местность и проводя там систематические исследования.

Ли несколько раз посещал с различными специалистами руины Пункуйока, которые, по его мнению, являли собой солнечную обсерваторию, способную регистрировать июньское солнцестояние и два равноденствия. По мнению Ли, Пункуйок формировал календарную систему для всей области Вилькабамбы.

«Это, конечно же, была солнечная обсерватория. Сейчас мы уже осознаем, почему появилось это маленькое красивое здание посреди совершенно пустого места, почему туда ведет лестница из пяти тысяч ступенек. Это, конечно же, была солнечная обсерватория для Виткоса. И я думаю, что ее построил Пачакути. Именно он выстроил лучшие здания в Виткосе, и я думаю, что он выстроил также и Пункуйок. Это солярная обсерватория, а не храм Солнца, поскольку храм Солнца имелся в Ньюста Испане [Чукипальте], на дороге, идущей вверх из Виткоса. [Специалист подревней астрономии] Бернард Белл и я собираемся сделать публикацию об обсерватории, поскольку мы собрали массу новой информации о Пункуйоке. Это не просто интересное место, оно к тому же совершенно нетронутое — никто не касался его за четыреста лет!»