Последнее слово за мной - [35]

— Разумеется. Но пока у милиции никаких зацепок.

— А когда я здесь закончу с карьерой характерной актрисы, может, вместо пятидесяти тысяч у меня появятся зацепки у милиции?

— Вы с ума сошли. Подумайте сами: я вовсе не заинтересован в том, чтобы о нашей маленькой тайне узнали в милиции.

— В таком случае в ваших интересах отвечать на мои вопросы. Человек, который вчера звонил…

— Забудьте о нем. Он не скоро появится в городе, к тому же ничем реально помешать не сможет.

— Тогда почему звонок произвел на вас такое впечатление?

— Потому что звонивший очень неприятный и к тому же опасный тип. У Полины была удивительная способность окружать себя разными темными личностями.

— А сейчас она живет в окружении порядочных людей?

Кирилл все-таки растерялся.

— Почему?

— Вы сказали «была»?

— О господи, — он усмехнулся и покачал головой. — Умерьте свой пыл. Полина не вернется в Россию, для нас она в прошлом…

— То есть Алексею Петровичу прекрасно известно, что я вовсе не его жена?

На этот раз мой собеседник разозлился по-настоящему, .это было видно по тому, какими до жути холодными стали его глаза. Не глаза, а айсберг… Но кричать Кирилл Сергеевич не стал, как видно, справившись с разгулявшимися поутру нервами.

— Я этого не говорил, — почти прошептал он и пленительно улыбнулся, потом посмотрел на часы и перешел на деловой тон:

— Как ваша рука?

— Болит, — пожала я плечами.

— Очень жаль… боюсь, что вам придется на время забыть о боли. Ночью звонили, старик почувствовал себя хуже, хочет вас видеть. Поезжайте к нему прямо сейчас.

— Одна? — подняла я брови.

— Да, — кивнул Кирилл с большой неохотой и счел нужным пояснить:

— Там будут его адвокаты, я не хочу, чтобы у них сложилось впечатление, что вы находитесь под чьей-то опекой. И поезжайте без Андрея, чем меньше народу посвящено в нашу тайну… в общем, вы понимаете.

Я, конечно, понимала.

— Наследство старик оставляет Полине?

— Нет, и не забивайте голову всякой глупостью: вы не сможете облапошить нас и получить все деньги. Возможно, какую-то сумму он завещает лично ей, но основное достанется мужу. Отправляйтесь, мы потеряли очень много времени на болтовню, а вас там ждут. Нехорошо заставлять ждать умирающего. Да, и захватите паспорт, возможно, придется оформлять кое-какие бумаги.

Я быстро оделась, сунула паспорт Полины в сумку;

Кирилл ждал меня, стоя у окна, с напряженным вниманием разглядывая двор.

— Готовы? — спросил он, оборачиваясь, и пошел проводить меня до машины. — Вы помните, куда ехать?

— Помню.

— За мостом лучше свернуть налево, там выезд на Ново-Афонскую, сэкономите минут десять…

— Боитесь, что старик меня не дождется?

— Не вижу ничего смешного и еще раз прошу, поторопитесь. Сейчас движение небольшое, надеюсь, в половине одиннадцатого вы будете уже у старика…

Андрей вывел «Форд» из гаража и подкатил почти вплотную к воротам.

— Где-нибудь через час я позвоню, — уже стоя возле машины, сказал Кирилл.

Андрей вышел из кабины, я села на водительское сиденье, Кирилл отошел в сторону, махнул рукой и даже смог выжать из себя ободряющую улыбку. Ворота открылись, Андрей тихо шепнул: «Смотри осторожней» — и громко захлопнул мою дверь, а я выехала со двора, кажется, слегка приоткрыв рот от удивления.

Прежде всего оттого, что Андрей решился меня предупредить. Вот и верь людям, что делать добрые дела себе дороже, получилось как в сказке: «Не убивай меня, Иванушка, я тебе пригожусь». Знать бы еще, что имел в виду мой новоявленный ангел-хранитель? Что ж такого меня ждет у старика? Что затеяли эти типы? Боюсь, что, как и в прошлый раз, узнаю об этом слишком поздно.

Я вылетела на прямой, как стрела, проспект. В это время он был пуст, и оттого скорость я увеличила, а когда стала сворачивать на улицу Глинки, машинально следя за дорогой и продолжая ломать голову над словами Андрея, их смысл открылся для меня неожиданно, а главное, очень пугающе: я нажала педаль тормоза, она провалилась, машина с трудом вписалась в поворот и понеслась дальше.

— О Господи! — простонала я, мгновенно покрываясь потом, и попробовала не впадать в панику. В этот момент из переулка, нарушая правила, выкатил бензовоз, я шарахнулась влево, потом вправо, уходя от обогнавших меня «Жигулей», и попыталась обойти бензовоз, но он точно спятил: увеличивая скорость, болтался по дороге, я сигналила, рыскала глазами в поисках спасительного переулка, перестроилась вправо, сзади вдруг выскочила «Волга», а я матерно заорала: единственный переулок остался позади. Передо мной был мост, а окончательно свихнувшийся бензовоз вдруг занесло, стало разворачивать поперек дороги, и меня на скорости несло прямо на него. «Волга», по-прежнему висевшая справа, отрезала мне единственный путь к спасению, а я наконец поняла, что имел в виду Андрей.

Все очень просто: к умирающему старику я не доеду. Я вообще никуда не доеду.

Взвыв от ужасав я крутанула влево, видя, как с чудовищной скоростью на меня наезжают огромные колеса бензовоза, грязно-оранжевый бок с надписью «Бензин», и почувствовала холод в ногах… Дрожащей рукой открыла дверь, и красавец «Форд», на глазах превращаясь в груду железа, влетел в «КамАЗ», сложился гармошкой, бензовоз опрокинулся, и два огненных столба взметнулись к небу, превратив узкий мост и сотню метров дороги в сплошную стену огня. От взрыва вылетели стекла в соседнем доме, но за несколько секунд до вдруг разверзнувшегося ада я вывалилась из кабины, меня отбросило далеко в сторону от колес тормозящих, гудящих и мечущихся в панике машин, и я кубарем покатилась вниз, перелетев через низкое ограждение моста.