Последнее испытание - [80]

Римо двинулся на звук.

И повстречался с высоким красивым мужчиной с иссиня-черными волосами. Незнакомец был одет в белую хлопковую рубашку и черные штаны в обтяжку. Римо никогда не видел его прежде, однако сразу же понял, кто это.

— Ты Чиун, верно?

Молодой кореец гордо расправил плечи:

— Я — Чиун-старший. А ты — одно из воплощений Шивы, которое носит шкуру белого тигра.

Римо оставил это замечание без комментариев. Ему не хотелось вступать в спор с отцом Чиуна.

— Мастер Си Тан, завершавший обучение Чиуна после твоей смерти, говорил, что ты можешь рассказать мне об отце, — сказал Римо.

Чиун-старший приподнял черную бровь.

— Ничего подобного. Должно быть, он имел в виду моего сына, Чиуна-младшего.

— Но Чиун это отрицает!

Чиун-старший пожал плечами. Точно так же делал и Чиун. Странно все-таки повстречать отца Чиуна, который умер молодым, подумал Римо. Все равно что повстречать самого Чиуна в молодости.

— Тогда не знаешь ли ты, где найти Коджинга? — спросил Римо.

— Нет. Слышишь бой барабанов? Он доносится вон с того поля. Мне кажется, они зовут тебя. — И Чиун-старший указал направление.

— Понял, спасибо! — И Римо бросился на звук.

Вскоре заросли сорго поредели, началось поле, засаженное сочными стеблями какого-то другого растения. Сладковатый его запах показался знакомым, и Римо наконец сообразил, что это кукуруза.

— Вот уж не думал, что в Корее растет кукуруза... — пробормотал он.

Бой барабанов становился все громче. Казалось, и сердце теперь колотится в такт этим призывным звукам, так и замирая в ожидании чего-то необычного.

Римо пробивался сквозь заросли на запад и вдруг увидел мужчину в желтом шелковом кимоно. Между ног у него стоял барабан.

— Коджинг? — спросил Римо. Незнакомец вроде бы очень походил на мастера Коджинга.

Барабанщик поднял голову:

— Я Коджонг.

— Я ищу Коджинга.

— А нашел Коджонга.

— Да, я понял, понял.

— А зачем тебе понадобился мой брат Коджинг?

— Он знает одну очень важную для меня вещь.

Коджонг перестал бить в барабан.

— Все мои братья знали что-то важное. Потому-то мы здесь. И ты тоже, наш брат по крови.

Заметив торчавшее в волосах Коджонга орлиное перо, Римо спросил:

— А чем это ты занимаешься?

— Вызываю из-под земли кукурузу.

— Хорошее дело.

— Я ем кукурузу. Риса не ем.

— Здорово, — рассеянно заметил Римо, озираясь по сторонам в надежде увидеть Коджинга.

— Все мои близкие едят кукурузу.

— Угу...

— Мой народ — народ Солнца.

Римо вздрогнул и резко обернулся.

— Что ты сказал?

— Я сказал, мой народ — народ Солнца. Мы не сражаемся. Нам запрещено убивать. Это наш образ жизни. Наше правило. Наш путь. Наш закон. Он отличается от законов и образа жизни других людей.

— А кто они такие вообще, эти люди Солнца? — спросил Римо.

— Мой народ. И твой тоже, белоглазый.

— То же самое говорила мне мать... Что ты знаешь еще?

— Мать просила передать тебе, белоглазый, чтобы ты слушался ветра.

Склонив голову набок, Римо прислушался. Западный ветер тихо шелестел в стеблях кукурузы с золотистыми початками, заставляя их раскачиваться. И вдруг среди этих звуков Римо различил голос матери:

— Ты должен спешить, сын мой! Ибо он умирает!

— Где ты? — вскричал Римо.

— Поторопись!

— Где он? — воскликнул Римо. — Только скажи, где его искать? — Но ветер не ответил.

Сидевший на земле Коджонг поднял на него глаза.

— Чиун знает. Спроси Чиуна.

— Чиуна-старшего?

— Нет. — Коджонг снова ударил в барабан. — Чиуна-младшего.

И тут высокие стебли кукурузы закачались еще сильнее, жутко замельтешили перед глазами, словно некто гигантской ложкой размешивал плотное пространство Пустоты.

И Римо проснулся.

* * *

Он вошел в смежную комнату, даже не удосужившись постучать или повернуть дверную ручку. Просто ударил по двери ладонью, и она распахнулась.

— Я только что говорил с твоим отцом о моем! — сердито заявил он Чиуну.

— Надеюсь, он в добром здравии? — осведомился Чиун, лежавший на коврике.

— Он умер. И давно.

— Знаю, но в добром ли он здравии?

— Он сказал, что ничего не знает о моем отце. А потом я встретил Коджонга.

— Мастера с таким именем не существует, — тихо произнес Чиун.

— Какая разница! Короче, он посоветовал спросить у тебя.

— А что именно он сказал?

— Сказал: «Спроси Чиуна-младшего». А Чиун-младший — это ты.

— Но мой отец гораздо моложе меня. Он умер в самом расцвете сил.

— Не увиливай от ответа!

— Сядь и успокойся.

— Нет, ответь мне! Я слышал голос матери. Она сказала, что мой отец в опасности, что он умирает. Ты знаешь, кто он, мой отец? Да или нет?

— Сядь, успокойся. Я расскажу тебе, как найти отца. Ведь я обещал.

Римо опустился на коврик рядом с Чиуном, судорожно сжимая кулаки. Он был мрачнее тучи. Учитель ласково взглянул на ученика.

— В тот первый раз ты увидел мать вовсе не случайно, а потому что заглянул в зеркало памяти. К чему я, собственно, и призывал тебя все эти годы.

— Ну и?..

— Ты глядел на свое отражение, а перед мысленным взором твоим вставало ее лицо. И случилось это еще до появления ее духа. Ты видел глаза своей дочери, и вот из глубин памяти всплыли другие глаза, похожие. Глаза той женщины, которая дала тебе жизнь. То же будет и с отцом. Если, конечно, у тебя хватит мужества взглянуть на самого себя в поисках сходных черт. Ибо все, кто был связан с тобой в прошлом, оставили свои следы.