Последнее испытание - [77]

К счастью, адвокат наконец оттеснил напиравшую толпу и запихнул Винни в ожидавший их «линкольн». Церебрини, он же Три Пса, жалобно пробормотал:

— Что эти гребаные писаки хотят на меня навесить, а, дружище?

Но не успел адвокат ответить, как в машине зазвонил телефон.

— Да? — рявкнул Винни.

— Говорят, Три Пса, ты теперь свободный человек.

— Все исключительно благодаря вам, дон Сильвио.

— Рад за тебя, Винни. Послушай, дружище, мы ведь с тобой вместе работаем, верно? И ты можешь мне довериться, так ведь?

— Конечно, сэр!

— Эти отвратительные сплетни, Винни... В них есть хоть капля правды, а?

— Клянусь Богом, босс, я не педик!

— А ты еще не женился?

— Нет, — тихо пискнул после паузы Винни.

— Ну, может, хотя бы помолвлен, а?

— Нет.

— И до сих пор живешь с этими педрильскими псами?!

— Да никакие они не педрильские! Нормальные собаки. Редкой африканской породы риджбек. Их использовали для охоты на беглых рабов. Самые крупные, сильные, злобные и мужественные собаки на свете! Да кого хотите спросите.

— А тебе, я смотрю, нравятся мужественные собачки, а Винни?

— Да я не в том смысле...

— И наверняка нравится смотреть, как они расхаживают, виляя своими лохматыми задницами и трясут большими мохнатыми яйцами, верно?

— Я их люблю не за это.

— Ну а в лицо они тебя лижут?

— Случается, — сознался Три Пса.

— А знаешь, что они еще обычно облизывают, а, сынок? Свои половые органы, вот... А потом теми же самыми языками — тебя. А ты от этого балдеешь!

— Да ни хрена я не балдею! Просто так они устроены! И потом я уж как-нибудь сам разберусь со своими собаками. Преданные благородные животные...

— Их надо чикнуть.

— Чтоб я убил своих псов? Да ни за что на...

— Да нет, не убить. Кастрировать их надо, вот что. Отрезать яйца, потому как всем этим вашим штучкам пора положить конец.

— Стоит их кастрировать, и мои храбрые псы обабятся.

— Если не сделаешь этого, Винни, я прикажу кастрировать тебя, ясно? Не надо мне грязных сплетен! Ты позоришь мою семью. А я горжусь своей семьей! Мы, итальянцы, люди сугубо семейные, для нас семья и ее честь — святое. Избавься от этих псов к чертовой матери и заведи себе жену! И еще одно: я не желаю, чтоб ты писал на людей, пусть даже они и покойники. Это неприлично и негигиенично, понял?

— Но это просто... вроде моего фирменного знака, сам знаешь. Таким образом я как бы навсегда избавляюсь от того, кого прибил.

— А в газетах тебя называют осквернителем трупов! И я не желаю, чтобы слово «осквернитель» как-то связывали с моей семьей.

— Да ведь это чистая случайность, дон Сильвио! Ничего такого у меня и в мыслях не было!

— И чтоб отныне не смел вынимать из штанов свой член где попало! Только перед унитазом или хорошенькой девчонкой. Capisce?

— Понял, — упавшим голосом отозвался Винни.

Не успел он войти в дом, как любимые псы тут же бросились ему на грудь, повизгивая от радости, обнюхивая хозяина и пачкая лапами его лучший костюм.

— А ну, пошли прочь! Вы меня просто убиваете!.. Лежать, Придурок! Отвали, Череп! И ты тоже. Толстомордый!

Когда псы наконец успокоились и улеглись на ковер, высунув языки, Винни принялся читать им мораль — правила поведения порядочных собак, принадлежащих клану.

— Слушайте меня, ребятишки, и внимательно, — сказал он, опускаясь на колени рядом. — Поговорим о хороших манерах и о том, как будем жить дальше.

Собаки тут же принялись вылизывать ему физиономию.

— Не сметь! Слушайте, что я говорю!

Но толком сказать ему так ничего и не удалось.

Винни поднялся с колен, вытер обслюнявленное лицо и с укоризной произнес:

— Ведь вы, ребятишки, мужчины, так или нет? Как я. И это просто неприлично лезть человеку в ширинку или лизать яйца. Пусть даже они твои собственные.

Но проку от всех этих слов было мало. И вот Винни Церебрини по прозвищу Три Пса пришлось принять, возможно, самое сложное решение в жизни. И он сделал выбор. Предпочел-таки своих собак боссу.

К несчастью, выбор этот был почти вынужденным. К тому времени уже по всему Сан-Франциско распространились слухи о том, что он «голубой». И пусть бы Винни женился теперь хоть на трех женщинах сразу — остановить «процесс» было уже невозможно.

Конечно, Винни Церебрини, он же Три Пса, мог бы подать на всех своих обидчиков в суд. Ведь то была чистой воды клевета, распространяемая этими грязными крысами-писаками. Однако беда заключалась в том, что к распространению порочащих честь Винни сплетен присоединилась и коза-ностра. А разве возможно засудить коза-ностру?.. Ответ однозначен — нет. Особенно с учетом того пикантного факта, что ты сам являешься членом мафии. А где это видано и слыхано, чтоб рядовой член мафии подавал в суд на своего крестного отца?!

И Винни оставалось лишь одно — бесследно исчезнуть.

Городок Бангор, что в штате Мэн, находился на приличном расстоянии от Сан-Франциско. Во всяком случае, для того чтобы там скрыться. И вот Винни купил участок земли и целую гору старых резиновых покрышек. Яму он вырыл сам, своими руками. А затем с помощью кувалды — прежде он использовал ее лишь раз в жизни, чтобы раскроить череп Сальваторе Слоубону по прозвищу Сынок, — забил каждую из покрышек землей и грязью. И каждая из них стала весить фунтов по триста, не меньше.