После заката - [22]
Если курили, то ни в коем случае не сигареты, — кальян или тончайшие, из бумаги скрученные ароматные папироски (не банальная «травка», сладковатый аромат анаши Марине доводилось обонять, пусть сама никогда не причащалась, — но и к табаку содержимое тех папиросок имело отдаленное отношение).
Если пили — то странное, с диковинным букетом вино, бутылок Марина никогда не видела, Калиша всегда наливала из графина причудливой формы…
А если включали магнитофон — то слушали уж никак не рок, не попсу и не классику. Возможно, то была так называемая психоделическая музыка — Марина не знала, она давно взяла за правило не задавать подруге лишних вопросов, дабы не утонуть в заумных и пространных лекциях-объяснениях…
Не то от непонятных разговоров Калиши и ее приятелей, не то от странной музыки у Марины словно бы плавились некие предохранители в мозгу — сидела на диване, отрешившись от всего, уплывая куда-то вдаль под заунывный тягучий мотив… Почти не видела и не слышала ничего вокруг — без остатка растворялась в чем-то, чему сама затруднялась дать название…
На следующий день Марина изумлялась себе: надо же так бесцельно, ни на что угрохать вечер… Но снова, когда через месяц, когда через два, собиралась в гости к Калише.
Дикий мотив, записанный «на ребрах», чем-то напомнил ту, звучащую у Калиши музыку. Нет, на слух ничего общего, — схоже действие… Тоже тянет КУДА-ТО, мягко уводит из привычной реальности… Правда, уводит в ДРУГОЕ место, где правит бал отнюдь не блаженное растворение в чем-то неназываемом — но ужас и боль, настолько дикие, непредставимые, что сливаются со своей полярной противоположностью — с наслаждением…
Мазохизм? Возможно…
Марина подозревала, что стала случайной обладательницей психоделической записи — но к той же самой цели эта музыка идет иным путем… Если два путника выйдут из одной точки — один строго на запад, другой строго на восток, и не отклонятся с избранного пути, — где-то на обратной стороне Земли они непременно встретятся, не так ли?
Увы, Калиша по этому вопросу уже не проконсультирует… По любому другому — тоже. Все отношения с ней разорваны полтора года назад — раз и навсегда.
Причина проста и заурядна: Марина вдруг с изумлением обнаружила, что эта чернявая тощая сучка нагло подбивает клинья к Кириллу!
Калиша?!
К ЕЕ мужу?!!
Не могла поверить, думала — мнительность. Это Калиша-то, к двадцати семи ни семьей, ни детьми не озабоченная, западавшая до того сплошь на чокнутых, способных в основном к ментальному сексу… Ну на что ей Кирилл, скажите на милость? Разве что для банальной случки, после которой и поговорить-то не о чем, — он хорошо разбирается в маркетинге и менеджменте, может часами нести всякую чушь о военной истории, но в эзотерических штучках-дрючках ни уха, ни рыла…
В следующий визит музыка не оказала на Марину своего привычного действия — изобразив расслабленность и отрешенность, она внимательно наблюдала за Калишей… Ну так и есть… Тут и слова не нужны, этаких женских посылов не почувствует разве что мраморная статуя… И благоверный, похоже, поддается — пока что подсознательно, пока что не задумываясь об измене…
Ликвидировать проблему надлежало быстро и жестко. И самым подходящим для Калиши способом. Марина исповедовала жизненный принцип: в борьбе с кем-либо всегда используй то, чего противник не ждет, с чем не сталкивался, с чем не умеет бороться… Проще говоря: чемпиона по боксу — обставить в шахматы, гроссмейстера — нокаутировать.
Она позвала Калишу на кухню, якобы посекретничать. И без каких-либо объяснений сразу же врезала в солнечное сплетение. Хорошо врезала, качественно, год тренировок в секции женской самообороны не прошел даром. Длинное тело Калиши надломилось, сложилось пополам, из губ вырвалось невнятное шипенье. «Некому Калину заломати…» — произнесла Марина совершенно ровным тоном. Запустила пальцы в черные густые волосы, задрала голову сучки, — и тут же маленький твердый кулак ударил в лицо, разбив нос и губы разом. «Некому кудряву заломати-поебати… Хоть раз увижу рядом с ним — убью, сука», — прозвучало все без излишних эмоций, холодно и сухо, чтобы поняла, чтобы прониклась: так и будет. Кровь капала на циновку с замысловатым узором…
…От раздумий и воспоминаний Марину оторвало громкое шкворчание и запах мяса, начавшего подгорать. Сунув снимок в прежний тайник, она метнулась к плите.
Спасти отбивные удалось в последний момент.
Ужин устроили при свечах. Дешевый способ добавить романтики, однако же сработал…
Кириллу казалось, что все вернулось на семь лет назад: парочка влюбленных до безумия студентов (ну, по меньшей мере, он — до безумия); уютное кафе-подвальчик на Васильевском; непринужденный разговор вроде ни о чем, но каждое слово с глубоким эротическим подтекстом… И точно так же отражается трепещущий огонек свечи в хрустале бокалов.
Нет, насчет бокалов он погорячился, никакого хрусталя здесь и сейчас в помине не оказалось — стограммовые водочные стопки с мелкими гранями. Но свечи и в этой стеклотаре отражались не менее романтично, свет дробился, рассыпался сотнями лучиков, как будто незамысловатая деревенская посуда целиком была вытесана из алмаза…
Мастер Хоррора Александр Варго вновь шокирует читателя самыми черными и жуткими образами. Светлане очень нужны были деньги. Ей чудовищно нужны были деньги! Иначе ее через несколько дней вместе с малолетним ребенком, парализованным отцом и слабоумной сестрой Ксенией вышвырнут из квартиры на улицу за неуплату ипотеки. Но где их взять? Она была готова на любое преступление ради нужной суммы. Черная, мрачная, стылая безнадежность. За стеной умирал парализованный отец. И тут вдруг забрезжил луч надежды. Светлане одобрили заявку из какого-то закрытого клуба для очень богатых клиентов.
Идут съемки любительского фильма ужасов начинающего режиссера Матюнина. Главную героиню Жанну, согласно сценария, два злодея должны насиловать, пытать, а затем четвертовать. Потребовались весьма дорогие атрибуты – трюки, грим, спецэффекты, компьютерная графика. И сразу выяснилось, что такой запредельный бюджет команда не потянет. Но тут у Жанны родилась идея: привлечь к съемкам, так сказать, дублершу. И всё снять вживую… Двадцать пять лет спустя они оказались запертыми в мрачном бункере. И начался показ фильма.
Группа молодых людей едет отдохнуть на дикий пляж. По пути им встречается цыганка, которая советует отказаться от поездки, но ее слова никто не воспринимает всерьез. Пьянящая молодость не ведает страхов и сомнений! Теплое море, живописный безлюдный берег, величественные горы – что может быть плохого в этом раю? Ничего. Вот только старая легенда гласит о том, что в местном болоте когда-то давно утонула девушка и ее может возродить к жизни свежая кровь. И тогда один из парней вспоминает, что нечаянно уронил в то самое болото платок, которым он останавливал кровь из порезанной руки…
Жуткая история, которую можно было бы назвать фантастической, если бы ни у кого и никогда не было бы своих скелетов в шкафу… В его такси подсела странная парочка – прыщавый подросток Киря и вызывающе одетая женщина Соня. Отвратительные пассажиры. Особенно этот дрищ. Пил и ругался безостановочно. А потом признался, что хочет умереть, уже много лет мечтает об этом. Перепробовал тысячу способов. И вены резал, и вешался, и топился. И… попросил таксиста за большие деньги, за очень большие деньги помочь ему свести счеты с жизнью. Водитель не верил в этот бред до тех пор, пока Киря на его глазах не изрезал себе руки в ванне.
Книга для тех, кто любит острые ощущения! Ярко и необыкновенно реалистично автор представляет зловещий, покрытый мраком тайный мир мусорной свалки. Здесь не только свои законы, свои нормы морали, но также свои, ни с чем не сравнимые ужасы. А начинаются они с того дня, как предводитель бомжей и уголовник Жгут, дабы надежнее спрятаться от милиции, спускается в старый заброшенный коллектор. Обитателей свалки со всеми их тяжкими грехами можно простить только за то, что они потом пережили…
Дети бывают так жестоки!.. Летний отдых в лесу воспитанников детского сада закончился трагедией. Юные создания «заклевали» свою сверстницу, тихоню Машу Федорову. Девочка сбежала из лагеря и исчезла. Ее тело нашли лишь спустя три дня на дне глубокого колодца в овраге...Но детская агрессия ничто в сравнении с чудовищем, объявившимся в тех же местах спустя тринадцать лет... Зловещий клоун карает местных жителей при помощи самых изощренных орудий пыток средневековой инквизиции: заживо сдирает кожу, сажает на кол..
Саня бросил работу, развелся с женой ради Татьяны. А она с холодным сердцем отказала ему. Он пытался покончить с собой, но не получилось. Вот тогда, наверное, что-то надломилось в его рассудке. Пошел в церковь и стал молить Бога, чтобы тот вернул ему Татьяну — в любом состоянии, в любом виде, хоть полумертвую… Но услышал его, наверное, не Бог, а сатана. И началось. Машину, в которой Татьяна ехала вместе со своим женихом Леонидом в ЗАГС, остановили веселые люди, переодетые в персонажей мультфильма, отвезли в какой-то сарай на отшибе, где разыграли леденящий кровь спектакль…