После России - [18]
— А твое начало — это все-таки СМОГ?
— Ну. конечно, я один из «первосмогистов». СМОГ — это Самое Молодое Общество Гениев, или — Смелость, Мысль. Образ. Глубина. 12 февраля 1965 года мы организовали первое наше выступление в библиотеке имени Фурманова на Беговой. Нас было человек пятнадцать из тех, кто все это создал. А сейчас примазываются многие… Мы встречались в знаменитом литобъединении, которое вел поэт Эдмунд Иодковский в клубе «Новатор», у метро «Академическая», а потом все лето жили у него на даче, в деревне Игнатово, по Савеловской дороге, у станции Икша. А потом нас стало человек двести, и все, кого ни встретишь в любом городе, говорят: «Старик, помнишь, мы с тобой начинали СМОГ?»
Ведущие у нас были поэты — Леня Губанов, Володя Алейников, Володя Батшев. Коля Недбайло был нашим едва ли не единственным художником, а Володя Бережков — бардом. Мы продержались полтора года…
— И вошли в историю. Ведь известно, что 14 апреля 1965 года была первая неофициальная демонстрация в Москве. По инициативе молодежной литературной группы СМОГ около двухсот человек прошли от памятника Маяковскому к Центральному дому литераторов с лозунгами, содержавшими требования творческих свобод. Среди них — лозунг «Лишим соцреализм девственности!»
— А через год, летом 1966-го, 19-летнего Володю Батшева якобы за «тунеядство» выслали в Красноярский край, в село Большой Улуй. Эдмунд Иодковский ездил в Сибирь навещать его. Еще кого-то сослали, кого-то выгнали. Но это оказалось самым интересным событием в жизни нашего поколения. Если бы тогда была такая свобода, как сейчас, наверное, мы бы состоялись гораздо раньше и лучше. Сейчас все это «собирание камней» коснулось и СМОГа. Я знаю, что готовится сборник о СМОГе, мы уже все написали, что могли, друг о друге.
СМОГ распался. Потом я три года проработал в «Литературной России» при Константине Поздняеве, в отделе национальных литератур. Говорят, что я был очень подающим надежды — и самым молодым сотрудником «ЛитРоссии». Я пришел туда с улицы. Нашлись какие-то добрые люди и сказали: «Напиши, как умеешь». Я написал несколько заметок, меня взяли, стал работать. Это была страшная мельница — каждодневная, до потери сознания. Но это была прекрасная школа, и, несмотря на всю консервативность этого органа, у меня остались самые лучшие чувства к этим людям. Много ездил по России, писал о национальных проблемах местных писательских организаций. Переписывал материалы за писателей. Приходилось часто переписывать «от и до», чтобы как-то поместить в рамки газеты, как-то привести к общему знаменателю все материалы. В «ЛитРоссии» я работал профессионально, это был самый грамотный еженедельник, настоящий русский язык.
Два лета работал в «Студенческом меридиане», ездил по Таймыру, по всему Красноярскому краю. Сборник мой выпустили. А потом я понял: что же, буду писать о писателях все время? Должен и сам что-нибудь написать стоящее.
Даже при диктатуре Сталина… я помню детство свое — сталинское время, помню атмосферу, помню давящее небо, все это тяжелое, отвратительное время… Даже тогда, в конце концов, продолжались искусство и литература — может быть, неофициальные. Где-то в глубине шло творение, шла работа духа. И это самое главное, этому не может ничто помешать…
Я ушел из «Литературной России», потому что понял, что больше не могу подчиняться всем этим редакторам. Я знал, куда ехать, у меня есть друг Юра Самоненко (ныне эмигрировавший), у которого был дом в лучшей деревне на Волге. В верховьях Волги — деревня Едимоново. Конаковский район. Калининская область. Глухоглухо. Уехал туда с шестьюдесятью рублями. Сказал себе: «Не знаю, что я найду — любую работу, только чтобы не быть в Москве, в редакции». Вся эта суета для меня была очевидно-бессмысленна.
Приехал, нашел довольно быстро работу — егерем в Безбородовском охотничьем хозяйстве. Вселился в какой-то дом, стал жить.
Как всякий журналист, который хочет писать русскую прозу, я стремился к свободному времени. Вся проблема — время: во что его вложишь, то и получишь. Хорошо — ночной сторож, хорошо — истопник. Это обычные пути пишущей русской интеллигенции.
Электричества на кордоне не было. Лошадь была, моторная лодка, собаки, я занимался охотой, от кабана спасался — на березу лазил… Делал какую-то работу, но оставалось много свободного времени. Вот и написал «Школу для дураков».
Очень интересная деталь: прямо на берегу Волги стоял большой недостроенный двухэтажный дом и я в нем жил. Туда привозили охотиться разных людей, в том числе и Брежнева, и всех его генералов, министров… Они там веселились в свое удовольствие.
По простоте своей мы не знаем, что там, на излучине Волги, стоит до сих пор незамысловатая база отдыха дипломатического корпуса. Кишмя кишит агентами КГБ. Там можно все купить за рубли. Завидово недалеко, где еще Ленин охотился. Вот с каких пор все это повелось — охотничьи забавы вождей…
На некоторых островах на Волге были деревни, но с постройкой Иваньковского водохранилища их выселили. Я жил на берегу Волги — и не знал, что рядом есть остров Низовка, большой остров, там фундаменты какой-то старой деревни остались. Когда плотину построили, начался разлив и деревню снесли.
Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф.
Екатерина Алексеевна Фурцева – единственная женщина, достигшая в СССР таких вершин власти. Она была и секретарем ЦК КПСС, и членом Президиума ЦК, и первым секретарем Московского горкома партии, и министром культуры СССР.Пройденный путь от провинциальной девчонки из Вышнего Волочка до главной женщины СССР – извилист, непредсказуем и драматичен. А ее смерть – столь загадочна, что подлинная биография сегодня уже неотделима от слухов, домыслов и легенд…Ей были присущи потрясающее обаяние и красота, удивительная способность легко заводить знакомства и добиваться задуманного.
В книгу вошли интервью и воспоминания, посвященные судьбам «Великих стариков» ушедшего столетия. Среди героев книги – неординарные личности, своими деяниями и судьбой вписавшиеся в историю XX века: Габриэль Гарсиа Маркес и Михаил Горбачев, Шимон Перес и Илья Глазунов, Арсений Тарковский и Курт Воннегут, Александр Есенин-Вольпин и князь Тарановский, личный фотограф Л. Брежнева Владимир Мусаэльян и племянник Николая II Тихон Куликовский-Романов… С героями книги автор встречался на протяжении нескольких десятков лет.
Блистательный журналист, легендарный «огоньковец» Феликс Медведев рассказывает в книге о встречах и дружбе со знаменитыми, яркими женщинами, чьи судьбы совпали с драматическими разломами XX века: дочерью поэта К. Р. княжной Верой Романовой, Ниной Берберовой, Клавдией Шульженко, Франсуазой Саган, Анастасией Цветаевой, Натали Саррот, княжной Екатериной Мещерской, вдовой разведчика Руфиной Филби, поэтессой, княгиней Ольгой Чегодаевой-Капабланка-Кларк, Анной Бухариной-Лариной, Анной Ахматовой, сталинским министром Марией Ковригиной… Книгу иллюстрируют уникальные фотографии, подаренные автору его собеседницами.
Андрей Вознесенский – знаковая фигура минувшего века. Вместе с Беллой Ахмадулиной, Евгением Евтушенко он принадлежал к поколению «шестидесятников», свершивших революцию в нашей поэзии. Им увлекались тысячи и тысячи, он влиял на умы молодежи своего времени. Однако мало кто знает, что по профессии он – архитектор, а вот строил поэтические дворцы. Известный журналист Феликс Медведев, близко знавший поэта как человека, был биографом поэта. Он организовывал творческие вечера Вознесенского в разных городах страны, публиковал интервью с ним, даже редактировал одну из его книг.
Идут белые снеги,как по нитке скользя…Жить и жить бы на свете,но, наверно, нельзя…(Евгений Евтушенко)1 апреля 2017 года умер Евгений Евтушенко, а вместе с ним умерла и эпоха поэзии, звучавшей с трибун стадионов. Шестидесятники – особое явление в нашей культуре, их объединяло не только искусство, но и безудержная любовь к жизни, экстравагантное поведение и бесшабашные, выходящие за рамки поступки. Их личная жизнь была даже ярче, чем жизнь общественная и культурная. Евгений Евтушенко стал символом и лицом эпохи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.