После похорон - [5]

Жесткий взгляд молодых глаз его жены смягчился, упав на лицо мужа. Сьюзен обожала Грега. Смутно она сознавала, что Грег относится к ней с гораздо меньшим пылом, но это только усиливало ее собственное чувство. Грег принадлежит ей, она сделает ради него все. Буквально все.

Мод Эбернети, переодеваясь к обеду в Эндерби, где она осталась переночевать, размышляла над тем, не следует ли ей задержаться здесь подольше и помочь Элен разобраться в доме. Но она должна вернуться к Тимоти как можно скорее. Он так дуется, когда ее нет рядом, чтобы ухаживать за ним. Надо надеяться, он будет доволен завещанием, а не рассердится. Мод знала, что ее супруг рассчитывал получить большую часть состояния Ричарда. В конце концов он остался единственным, кто носит имя Эбернети. Да, Тимоти, пожалуй, все-таки рассердится, а это всегда так плохо отражается на его пищеварении. Опять начнет злоупотреблять лекарствами, не слушая ее, Мод. По правде говоря, временами с ним трудно, очень трудно.

Она вздохнула, затем лицо ее прояснилось. Многое теперь станет проще. Уход за садом, например.

Элен Эбернети сидела у зажженного камина в зеленой гостиной, поджидая, когда Мод спустится к обеду.

Она оглядывалась вокруг, вспоминая старые дни, Лео и всех, кого уже нет. Это был счастливый дом. Но такому дому необходимы люди. Ему нужны дети и слуги, долгие шумные трапезы и бушующее пламя в каминах зимой. Не было зрелища печальнее, чем этот огромный особняк, когда в нем остался только старик, потерявший сына…

Интересно, кто купит Эндерби? Может, он превратится в отель, какой-нибудь институт или гостиницу для молодежи? Сейчас это обычная участь старых больших домов Мысли были печальные, но Элен решительно отмахнулась от них. К чему тосковать о прошлом? Этот дом, и счастливые дни здесь, и Ричард, и Лео — все было прекрасно, но именно было. Теперь у нее другая жизнь, друзья и интересы. Получив завещанный Ричардом доход, она сможет сохранить за собой виллу на Кипре и сделать все, что собиралась.

Как беспокоили ее в последнее время денежные дела! Сейчас, спасибо Ричарду, эти тревоги позади.

Бедный Ричард. Как там было в некрологе? «Скоропостижно скончался…» Не эти ли слова заронили в голову Коры абсурдную мысль? Поистине Кора невозможна. И всегда была такой. И к тому же глупа. Ну да бог с ней, бедняжка в этом не виновата.

Рассеянный взгляд Элен остановился на букете восковых цветов. Здесь, у этого малахитового столика, сидела Кора, когда все они собрались в гостиной перед тем, — как отправиться в церковь. Она была переполнена воспоминаниями, радовалась, узнавая вещи, знакомые ей с детства, и, по-видимому, совершенно забыла, что именно привело ее и всех других в этот дом.

«А может, — подумала Элен, — она просто меньшая лицемерка, чем остальные?»

Кора никогда не заботилась о приличиях. Только она могла брякнуть такое: «Но ведь Ричарда убили, не так ли?»

Как все были ошеломлены и шокированы и как все уставились на Кору. И на каждом лице свое особое выражение.

И вдруг, воскрешая в уме эту сцену, Элен нахмурилась. Что-то здесь было не так…

Выражение на чьем-то лице? Или что-то — как бы это выразиться? — чего не должно было бы быть?

Элен не знала… не могла понять, но что-то было не так.

В это же время дама в безвкусном траурном платье поглощала булочки с чаем в привокзальном буфете в Суиндоне и с удовольствием думала о будущем. Никакие мрачные предчувствия не беспокоили ее. Она была счастлива.

Эти поездки с пересадками, безусловно, могут вымотать всю душу. Было бы легче вернуться в Литчетт Сент-Мэри через Лондон — и не настолько уж дороже. Впрочем, теперь расходы не имеют значения. Но пришлось бы ехать вместе с родственниками и, вероятно, разговаривать всю дорогу. Слишком утомительно. Как люди самодовольны и лицемерны! Все эти лица, когда она сказала насчет убийства… Забавно вспомнить, как все уставились на нее. Ну, что же, она сказала то, что нужно было сказать. Дама одобрительно кивнула самой себе. Затем взглянула на часы: пять минут до отхода поезда.

Несколько мгновений она сидела, погруженная в мечты о будущем, открывшемся перед ней. Улыбка на ее лице напоминала улыбку счастливого ребенка. Наконец-то можно будет взять кое-что от жизни… Она направилась к поезду, всецело занятая своими планами.

Глава четвертая

Мистер Энтуисл провел очень беспокойную ночь. Утром он чувствовал себя настолько неважно, что остался в постели. Его сестра, ведшая хозяйство в доме, принесла ему на подносе завтрак и заодно доходчиво объяснила, как глупо было с его стороны лететь сломя голову на север Англии в таком возрасте и при таком состоянии здоровья.

— Похороны! — произнесла сестра тоном глубочайшего неодобрения. — Для человека твоих лет похороны совершенно губительны. Если ты не будешь беречь себя, то умрешь так же внезапно, как твой драгоценный мистер Эбернети.

Слово «внезапно» заставило Энтуисла вздрогнуть — и он прекрасно знал почему. Кора Ланскене! Высказанная ею мысль была абсолютно невероятной, но ему все-таки хотелось бы знать, почему эта мысль у нее появилась. Да, он отправится в Литчетт Сент-Мэри и повидается с Корой. Можно будет сослаться на какие-нибудь дела, связанные с завещанием. Пусть она не догадывается, что ее неожиданное замечание заинтересовало его. Но он поедет к ней — и поскорее.