После перелома - [84]

Как мы и предполагали, противник предпринял попытку сильным ударом отбросить наши войска с подступов к Моравской Остраве с таким расчетом, чтобы сорвать или по крайней мере задержать их наступление. Утром 8 апреля части трех пехотных и трех танковых дивизий противника нанесли удар на стыке 38-й и 1-й гвардейской армий, стремясь оттеснить наши части с занимаемых ими плацдармов на берегу Одера.

Развернулись ожесточенные бои. Ценой больших потерь гитлеровцам удалось вернуть себе несколько населенных пунктов.

При отражении вражеских атак отличались многие подразделения и воины нашего фронта. Исключительную храбрость и стойкость проявили артиллеристы 126-го легкого горнострелкового корпуса 38-й армии сержант Рахимжан Токатаев и младший сержант Ф. К. Кердань, подбившие из своих орудий по нескольку танков противника. Оба они были удостоены звания Героя Советского Союза.

Чтобы восстановить утраченные позиции, командующий 1-й гвардейской армией генерал А. А. Гречко силами 129-й гвардейской и 167-й стрелковых дивизий нанес удар с рубежа лес Домбрау, Сыринка в направлении Вытшеншув, Рогув. Наступление противника было приостановлено. Фронт стабилизировался на линии Тунскирх, Камень, Роговец, Мощеница, Забжыдовице, Охабы, Живец, Камешница, Браница, Врутки, Каменна Поруба.

Атаки противника на стыке армий генералов Москаленко и Гречко продолжались и в последующие дни, но сколько-нибудь значительных успехов ему не принесли. Правда, 9 апреля гитлеровцам удалось овладеть южной окраиной Тунскирха и железнодорожным полустанком восточнее этого пункта на занятом нами плацдарме. Но зато на поле боя фашисты оставили подбитыми и сожженными 14 танков, 4 бронетранспортера и до 600 трупов солдат и офицеров. Наши части, сдерживая врага, отбили все его атаки, а затем восстановили положение. Плацдарм за рекой продолжал расширяться.

Несмотря на то что противник бросил сюда все свои резервы и новые войска с других участков, положение его с каждым днем ухудшалось. Вражеские дивизии несли большие потери, моральный дух фашистских войск падал.

Мы получали сведения о том, что многие немецкие солдаты покидают позиции при появлении наших танков, что в гитлеровских войсках участились случаи дезертирства и что фашистское командование, пытаясь помешать разложению своих войск, широко применяет расстрелы на месте для устрашения солдат.

Через два дня я и генерал М. Я. Грязнов докладывали командующему составленное нами на основе различных данных описание оборонительной полосы на подступах к Моравско-Остравскому промышленному району и схему оборонительных рубежей с обозначением на ней железобетонных сооружений.

Надо сказать, что в приграничной северо-восточной зоне Чехословакии в течение 1933–1938 гг. строился с помощью французских военных инженеров укрепленный район, предназначенный для противодействия немецко-фашистским войскам, если они попытаются захватить Моравско-Остравский промышленный район и всю Чехословакию, об оккупации которой Гитлер открыто говорил со времени своего прихода к власти в Германии. Но уже в 1938 году, когда Чехословакию возглавило профашистское правительство, сооружение укрепрайона было прекращено, он остался недостроенным и в 1939 году по воле мюнхенских «миротворцев» был сдан гитлеровцам без единого выстрела. В первые годы войны фашистское командование сняло из укрепрайона значительное число орудий, оставив в дотах лишь малокалиберные пушки и крупнокалиберные пулеметы. Оно считало, что он никогда не понадобится. Однако в последние месяцы положение резко изменилось. Немцы стали восстанавливать и модернизировать заброшенный укрепрайон. Там были поставлены новые орудия. Троппау и Моравская Острава — главные города, которые особенно прикрывались противником на направлении предстоящего нашего удара, — были превращены гитлеровцами в мощные узлы сопротивления. Кроме того, севернее этих городов, по левым берегам Опавы и Одера, на десятки километров тянулись полевые укрепления, связанные между собой единой огневой системой.

С востока и северо-востока подходы к Моравской Остраве прикрывались двумя оборонительными рубежами. Первый проходил по восточному и западному берегам реки Ольша — от Богумина на Цешин и Скочув — и состоял из укреплений полевого типа, сплошных траншей в одну-две линии, противотанкового рва и долговременных точек типа железобетонных колпаков и дотов. Общая глубина обороны достигала 6–10 километров. Второй рубеж пролегал в нескольких километрах восточнее Моравской Остравы, огибал город с северо-востока, перерезая реку Опава, выходил на ее правый берег и следовал далее примерно на километр к югу от города. Оба рубежа представляли собой систему мощных дотов, расположенных в две, а на отдельных направлениях в три и четыре линии, с промежутками между дотами от 120 до 700 метров. Доты по качеству постройки и мощи вооружения относились к типу первоклассных сооружений.

В составлении схемы и описания укрепрайона мне и генералу Грязнову оказал неоценимую помощь подполковник чехословацкого корпуса Кокерда.

При составлении и оформлении этих документов у меня, да и не только у меня, возникли сомнения: не совершаем ли мы ошибку, нацеливая главный удар на Моравскую Остраву с севера, непосредственно на железобетонные сооружения укрепрайона? Однако, учитывая, что сооружение его закончено не было и что он в значительной мере был демонтирован немцами в начале войны, а восстановлен лишь в последнее время, и то далеко не полностью, эти наши сомнения стали рассеиваться. К тому же, как я видел на наблюдательном пункте А. А. Гречко, против 1-й гвардейской армии на восточных подступах к Моравской Остраве немцы создали не менее мощные укрепления с дотами, чем в бывшей северо-восточной приграничной зоне Чехословакии. Да и войск, особенно танковых, на восточных подступах к Моравской Остраве было значительно больше, чем на северных.