После нас - [7]

Мы еще долго пили чай и вспоминали прошлое. В конце встречи договорились, что когда я приеду в Кабул на постоянную работу, то непременно поставлю во главу угла работу с Национальным фронтом, куда мне всегда будет открыта дверь. Каземи предупредил меня о большой активности террористов, посоветовав быть очень осмотрительным при перемещениях по провинциям, да и по Кабулу в частности. Каземи рассказал, что сейчас отослал свою семью в Иран, так как в Кабуле ей находиться крайне опасно.

Но новой встречи с Каземи не произошло. Когда в Москве я спешно оформлялся в командировку, из Афганистана пришла печальная новость: шестого ноября в провинции Баглан на церемонии открытия нового сахарного завода в теракте были убиты шесть депутатов афганского парламента, среди них был и Каземи. Всего число жертв теракта перевалило за сто человек. Официальные власти подтвердили гибель 64 человек, среди которых помимо депутатов были полицейские, случайные прохожие, включая женщин и детей. По данным МВД, террористы провели двойной теракт, приведя в действие сразу два взрывных устройства у входа на фабрику. Среди раненых оказались замминистра сельского хозяйства, депутат парламента Шукрея Баракзай (женщина).

Впоследствии я пытался разобраться в этой трагической истории, но чем глубже я «рыл», тем больше возникало вопросов, не находивших ответы. Атака талибов произошла в тот момент, когда высоких гостей пришли встречать у ворот сахарной фабрики сотни мирных граждан и учащиеся местных школ и лицеев, старейшины племен и городская администрация. Стоит отметить, что в Баглане проживают в основном этнические таджики, которые часто находятся в конфронтации с действующей здесь же группировкой «Исламской партии Афганистана» Гульбеддина Хематиара, поэтому первые мои подозрения пали именно на ИПА. Ближайшие же соратники Каземи были уверены в том, что теракт был запланирован заранее и направлен именно против их партийного лидера.

Родственник погибшего Каземи Мохаммад Бакир рассказал, что был в Баглане вместе со своим братом во время теракта 6 ноября и засвидетельствовал, что Саид Мустафа погиб не от взрыва, а от автоматного огня, который группа неизвестных лиц сразу после взрыва открыла по Каземи и его охранникам. По словам Бакира, он видел, что как минимум два охранника его брата были убиты у него на глазах нападавшими из автоматического оружия. Исходя из постулата о том, что «на воре и шапка горит», я с удивлением прочитал заметку информационного агентства «Бахтар» о том, что посольство Великобритании объявило о выплате по 40 тысяч долларов семьям, в которых погибли люди при взрыве в Баглане. Посольство также обещало помочь семьям погибших одеждой и продовольствием. К чему бы это? Ведь сахарный завод, на открытие которого приехали афганские парламентарии, находился в зоне ответственности ФРГ, и именно немецкие службы безопасности и военнослужащие бундесвера не смогли обеспечить должную безопасность высокой правительственной делегации.

Впрочем, соратники Каземи, которому на территории афганского парламента чуть позже был возведен памятный обелиск, горевали недолго, и 27 ноября в ходе заседания Высшего совета Национального фронта Афганистана был избран новый председатель политического совета организации. Им стал Сайд Ака Фазел Санчарки, который ранее занимал пост замминистра культуры. Двоюродный брат покойного и его коллеги по парламенту предлагали эксгумировать тело Каземи для проведения тщательного расследования. Однако многочисленные комиссии, назначенные президентом Хамидом Карзаем, поспешили отчитаться о том, что это был обычный теракт, а не спланированное покушение. Глава МВД Афганистана заявил, что от пулевых ранений погибли только три человека. В то же время очевидцы происшедшего утверждали, что большинство пострадавших, в том числе афганские мальчики-скауты из местного лицея, погибли или получили ранения в результате скоротечной ожесточенной перестрелки между охраной парламентариев и группой вооруженных людей, открывшей огонь сразу после прогремевшего взрыва. Но расследование было закрыто: в Афганистане времени не хватает на живых, что уж тут говорить о покойниках?

В Москве я быстро получил добро на открытие представительства у начальства и сразу попросил заведующего административным управлением РИА «Новости» оформить мне синий служебный паспорт. Тут вышла небольшая заминка: профильный отдел не хотел подавать заявку на синий паспорт в МИД после «терок» завпредставительства агентства в Дели с посольством России в Индии. Там директор представительства РИА «Новости» имел зеленый дипломатический паспорт и при решении рабочего вопроса почему-то посчитал себя настоящим дипломатом. После этого по МИД вышел негласный приказ: дипломатических и служебных паспортов журналистам не давать. Но я себе синий паспорт продавил. В Афганистане людей с общегражданским красным российским паспортом считают туристами. Владельцам данного документа для того, чтобы получить разрешение на работу, необходимо каждые полгода подтверждать его в министерстве труда. С учетом афганской бюрократии, волокиты и мздоимства можно было бы просто в этом министерстве поселиться, забыв про всякую работу. Синий же паспорт причисляет его владельца к сотрудникам посольства, консульский отдел уже сам отдает его в афганский МИД раз в год на продление рабочей визы. С получением синего паспорта я убил сразу двух зайцев: при необходимости я потом представлялся афганцам сотрудником посольства, минуя препоны и рогатки, выстроенные для представителей СМИ афганскими органами безопасности при освещении различных мероприятий. В ряде других случаев я мог быстро поменять этот статус на журналистский, так как имел подкрепленную удостоверением аккредитацию представителя российского СМИ в МИД Исламской Республики. И это мне действительно сильно помогало в работе.