После коммунизма. Книга, не предназначенная для печати - [6]

Что же объединяет знаменитого Гегеля и основательно забытого у нас Гольбаха, даже ставит на одну доску в их отношении к Марксу? Свершенное ими, различаясь масштабом, является свершением внутри философии. Благодаря Марксу философия впервые осознала, что для решения внутренних коллизий она должна выйти за собственные границы в материальный мир, стать революционной теорией. "Философы лишь различным образом объяснили мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его"^[2] Благодаря Марксу революционная практика впервые увидела в теории могучее средство преобразования мира. "Подобно тому, как философия находит в пролетариате свое материальное оружие, так и пролетариат находит в философии свое духовное оружие"^[3] Революционную суть этой философии Маркс и Энгельс сформулировали в Манифесте: "...Коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности"^[4].

Но именно с этого пункта, который венчает здесь последовательность усыпляюще-хрестоматийных цитат, уже отсюда, а не в каких-либо "экзотических", ставших жертвой философской моды рукописях 1844 или 1857 гг., берет начало глубокое, принципиальное непонимание самой сути марксизма. Это непонимание наши классовые противники целиком разделяют с теми, кто называет себя марксистами и, подразумевая которых, сам Маркс говорил: "Я знаю только одно, что я не марксист"^[5], а Ленин писал: "...Никто из марксистов не понял Маркса 1/2 века спустя!!"^[6].

Историческая миссия марксизма состоит в том, что он ставит и решает – не только теоретически, но и революционно-практически – три принципиальных вопроса.

1. Что такое частная собственность?

2. Почему она должна быть уничтожена?

3. В чем состоит уничтожение частной собственности?

На уровне здравого смысла существуют известные ответы на эти вопросы, состоящие, грубо говоря, в том, что собственность – это "кража", экспроприация, а ее уничтожение состоит в "экспроприации экспроприаторов".

Несомненно, это верно. Но если этим все и ограничивается – тогда история представляет собой Шервудский лес, а марксизм целиком воплощается в теоретической и практической деятельности Робин Гуда.

В отличие от многих марксистов у доблестного атамана разбойников были уважительные причины, по которым он так и не осилил "Немецкую идеологию", где сказано: "Присвоение всей совокупности производительных сил объединившимися индивидами уничтожает частную собственность"^[7] Это уничтожение должно быть именно присвоением, поскольку "...производительные силы выступают как нечто совершенно независимое и оторванное от индивидов, как особый мир наряду с индивидами; причиной этому – то, что индивиды, силами которых они являются, раздроблены и противостоят друг другу, между тем, как эти силы, со своей стороны, становятся действительными силами лишь в общении и во взаимной связи этих индивидов. Таким образом, на одной стороне – совокупность производительных сил, которые приняли как бы вещную форму и являются для самих индивидов уже не силами индивидов, а силами частной собственности... На другой стороне находится противостоящее этим производительным силам большинство индивидов, от которых оторваны эти силы..."^[8]

То, что производительные силы "приняли как бы вещную форму" означает, что они противостоят индивидам в качестве господствующих над ними производственных отношений: "...Вещное отношение зависимости – это не что иное, как общественные отношения, самостоятельно противостоящие по видимости независимым индивидам, т.е. их производственные отношения друг с другом, ставшие самостоятельными по отношению к ним самим..."^[9]

Таким образом, уничтожение частной собственности состоит в овладении всей совокупностью господствующих над индивидами производственных отношений, а тем самым – в присвоении отчужденных в этой вещной форме общественных производительных сил объединившимися индивидами.

"Это закрепление социальной деятельности, это консолидирование нашего собственного продукта в какую-то вещную силу, господствующую над нами, вышедшую из-под нашего контроля, ...является одним из главных моментов во всем предшествующем историческом развитии. Социальная сила, возникающая благодаря обусловленной разделением труда совместной деятельности различных индивидов, – эта социальная сила вследствие того, что сама совместная деятельность возникает не добровольно, а стихийно, представляется данным индивидам не как их собственная объединенная сила, а как некая чуждая, вне их стоящая власть, о происхождении и тенденциях развития которой они ничего не знают; они, следовательно, уже не могут господствовать над этой силой, – напротив, последняя проходит теперь ряд собственных фаз и ступеней развития, не только не зависящих от воли и поведения людей, а, наоборот, направляющих эту волю и это поведение"^[10].

"...С коммунистическим регулированием производства, устраняющим ту отчужденность, с которой люди относятся к своему собственному продукту, исчезает также и господство отношения спроса и предложения, и люди снова подчиняют своей власти обмен, производство, способ своих взаимных отношений..."