Послание к Филиппийцам - [7]

б. Господь, Которому служит христианин

Выражение «призванным святым» соответствует другому, использованному в Рим. 1:6–7: «призванные Иисусом Христом»[13]. Именно во Христе человек становится святым. Вместе с тем подразумевается и преданность. Святой принадлежит Христу и радуется этому. Это и утверждает Павел в Послании к Филиппийцам, когда говорит о себе и Тимофее, как о рабах Иисуса Христа.

В действительности он говорит несколько сильнее: «рабы Иисуса Христа»[14]. Раб, купленный «дорогою ценою» (1 Кор. 6:20), находится в полном распоряжении купившего его, чтобы исполнять его приказания. Своевольный, ленивый или непокорный раб — противоречие самому понятию. В святом конечно нет ничего рабского. Напротив, мы впервые стали свободными, свободными от наказания, зависимости и унижения греха. Теперь мы действительно люди, ибо Христос — истинный Человек, и те, кто в Нем, обладают природой «человека, созданного по Богу» (Еф. 4:24). Но святой повинуется. Как бы велики ни были наши преимущества, это не халат и не тапочки, это посох и башмаки для паломничества, оружие для борьбы и плуг для поля. Нас отличает полное послушание, потому что «святой во Христе Иисусе» непременно и «раб Иисуса Христа».

Ни один христианин не может уклониться от этого долга. В этом даже Павел, Апостол, ничем не отличается от любого другого верующего. То, что можно сказать о нем, относится и к его особому помощнику Тимофею, и к филиппийцам, о которых в стихе 7 говорится: «…вас всех, как соучастников моих в благодати». Господь Иисус разные миссии определяет христианам в Своей церкви — кому–то быть Апостолами, как Павлу, кому–то — особыми помощниками и посланниками, как Тимофею, кому–то старейшинами или дьяконами — но только по благодати все они принадлежат к Церкви. Никто не может быть соучастником в благодати и при этом уклоняться от служения. Милосердное спасение во Христе, если оно истинно, непременно влечет за собой и Христово чуткое, покорное служение.

в. Господь, дающий христианину все необходимое

Конечно, весьма нелегко жить как послушный, готовый к служению святой. Откуда берется такая способность? Павел указывает на Того, Кто дает этот дар: «Благодать… и мир от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа…».

Подумайте о том, что пишет Павел в этих начальных стихах о Господе нашем Иисусе Христе. В Ветхом Завете Моисей и пророки имели великую честь: они были «рабами Господними» (напр. Чис. 12:7; Втор. 34:5; Зах. 1:6 и т. д.). И когда Павел характеризует себя и Тимофея как рабов Иисуса Христа, нам слышится отзвук прошлого. Здесь, как и «везде в Посланиях… отношение Павла к Христу — это не просто отношение человека к человеку или ученика к учителю; это отношение человека к Богу» [15]. Теперь, в стихе 2, Павел кратко и точно утверждает божественность Господа Иисуса. Во фразе «от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа» один предлог от управляет обоими именами и объединяет их в единый источник благословения. Все божественное величие Бога и Господа, вся божественная любовь и спасающая сила Отца и Иисуса Христа соединяются в божественном единстве, чтобы излить на святых все, в чем бы они ни нуждались в дни свои на земле.

А все, что им необходимо, сосредоточено в даре, который определяется как благодать и мир. Благодать есть милосердный Бог, бесконечно милостивый к беспомощным и недостойным грешникам, Бог, приходящий к ним со свободной, ничем не вызванной любовью, чтобы одарить их, не заслуживших Его любви. Начало и основание нашей жизни как христиан — наше «искупление кровию Его» — осуществилось «по богатству благодати Его» (Еф. 1:7). Та же «благодать Господа нашего Иисуса Христа» низвела Его до нас именно с той целью, чтобы мы «обогатились» (2 Кор. 8:9). Первый плод милости есть мир, в особенности мир с Богом. Это прекрасно иллюстрируют события, происшедшие в пасхальный вечер, когда Господь Иисус сначала произносит благословение: «Мир вам», а затем — словно для того, чтобы показать источник мира, — показывает знаки Своего креста (Ин. 20:19–20).

Но мир означает больше, нежели «мир с Богом». В Ветхом Завете мир (salom) объединяет в себе «гармонию» (внешний мир с Богом и людьми) с полнотой осуществления (внутренний мир в тех, кто обрел целостность). Подобным же образом в Новом Завете мир — это и мир с Богом (Рим. 5:1; Кол. 1:20), и, как следствие, мир внутренний (Мк. 5:34; Рим. 8:6; Гал. 5:22; Кол. 3:15). Но это также и гармония во взаимоотношениях христиан, которой мы обладаем (Еф. 4:3) и к которой стремимся (2 Тим. 2:22; Евр. 12:14; Иак. 3:18). Более того, мир — это и наш опыт, и наша сила в трудные времена (Флп. 4:7; 2 Фес. 3:16). В одном слове объединяются вседостаточные благословения

Бога Своим святым, которые они познают на опыте, ощущая Его присутствие (2 Кор. 1:2; 13:11; Флп. 4:9; 1 Фес. 5:23; Евр. 13:20 след). Кент удачно определяет мир в Послании к Филиппийцам как «внутреннюю уверенность и покой, которые Бог сообщает сердцам верующих, и это помогает им сохранить стойкость духа и спокойствие даже среди сумятицы» [16].

Когда Павел посылает эти благословения христианам, он не говорит о новом спасении. Он уверяет филиппийцев в неизменном отношении к ним Бога. Бог, Который задумал, исполнил и свободно даровал спасение, есть Тот Самый Бог, Который по Своей неизменной благодати дает Своим людям все, в чем они нуждаются. Более того, именно благодать Божья принесла мир грешникам и именно она предшествует миру, так как Бог всегда действует ради Своих людей и хранит их в тех благословениях, которые Он купил для них кровью Своего Сына. Благодать — это действие милосердного Бога. Святой никогда не будет покинут на пути послушания: спасающий Бог остается все Тем же; спасение непоколебимо; благодать и мир оказываются всем и всегда.