Посетитель - [28]

Анна спустилась через полчаса. Джо даже головы не поднял. А когда все же посмотрел на нее — она стояла, склонившись над стойкой бара, к нему спиной и откупоривала бутылку вина. Анна была в черных, с красными полосками, туфлях на высоких тонких каблуках, в узеньких черных трусиках, а выше — ничего. Потом она повернулась в его сторону, скрестила с ним взгляд и медленно направилась к нему.

Глава 9

Мэри Бёриг стояла в дверях библиотеки, держа в руке смартфон с включенным графическим редактором. И чертила «карандашом» на экране набросок оформления этого помещения. Оно имело форму буквы L, потому что в правый его угол было встроено хранилище. Вдоль стен тянулись книжные полки, а в левом углу, в верхней части буквы L, стояли шесть кресел с низкими спинками, обитых оранжевой материей. Мэри пустила в ход «ластик», чтобы убрать с наброска эти кресла. Но потом восстановила их на прежнем месте и спрятала смартфон в карман. Затем перешла в отдел поэзии, взяла с полки книгу и сразу раскрыла ее на странице, которую ранее пометила розовым стикером.

Тут открылась дверь, и внутрь просунулась голова Стена Фрейта:

— Как дела?

Мэри подняла глаза и улыбнулась.

— Зайдите-ка на минутку. Послушайте:

Не может вечно длиться ночь,

Мрак на заре уходит прочь.

И солнце светит день-деньской,

Чтоб не во тьме жил род людской,

Но ночью, в сумерках иль днем

Я озарен иным огнем…

И в час любой, в любом краю

Он полнит смыслом жизнь мою.

И счастлив я, что свет его

Идет от сердца твоего.

— Мне кажется, сердце не может быть источником света, Мэри. Там было что-то другое, лампочка или светильник, что-то такое, над чем как следует потрудился электрик.

— Может, так оно и было, — вздохнула Мэри.

— Да не может быть, а точно. — Стен прошел в помещение, доставая измерительную рулетку из кармашка рабочего пояса. — Это просто здорово, что у вас тут есть библиотека.

— Да, вот только немногие ею пользуются.

— Это и впрямь скверно.

— Но это не значит, что ваша работа пропадет впустую.

— Если она сделает счастливым хоть одного человека, то мне этого вполне достаточно. Итак, я жду ваших указаний.

— В том углу, где кресла стоят, нет окон. Думаю, неплохо бы поставить здесь настольные лампы, чтобы по вечерам тут было светло. Вместо этих. — Она показала на флуоресцентные лампы на потолке. — Они слишком яркие, глаза от них режет.

— О'кей.

— Ну, по электрической части, я думаю, это все.

Он улыбнулся:

— А как насчет освещения полок?

— Это было бы здорово! Если только такая работа не слишком дорого обойдется.

— Об этом не волнуйтесь. А еще неплохо было бы заново покрасить стены. Я все это за уик-энд могу сделать. Что еще?

— Все, спасибо. Магда должна привезти полки для журналов. Люди, что сюда ходят, по большей части читают журналы. А вот я предпочитаю поэзию.

— Я не очень разбираюсь в поэзии. Но мне нравится, когда все можно выразить всего несколькими словами.

Дэвид Бёриг припарковал свой черный «мерседес» возле дома. Взял с переднего пассажирского сиденья сверток в подарочной упаковке и вылез наружу.

Джун сидела на своем месте в холле, она помахала ему сквозь стекло. Он вошел в лифт, поднялся на этаж, где находилась Мэри, и постучал в дверь.

— Привет! — Дэвид улыбнулся и вручил ей сверток.

— Это что такое? — улыбнулась она в ответ.

— Это черт знает что такое!

— О'кей. Можно открыть?

— Нет. Подожди до Рождества.

Она сразу помрачнела.

Дэвид закатил глаза:

— Да ладно, ладно. Конечно, можно открыть.

Она тут же бросилась к дивану и развернула сверток.

Он закрыл дверь в квартиру и стал дожидаться ее реакции.

— Ой! Господи-ты-Боже-мой! Вот здорово! Просто здорово!

Она держала в руках огромный альбом для фотографий с надписью на обложке: «Тут кое-что про Мэри». На первой странице красовалась ее фотография в возрасте двух лет — снимок был очень темный, только на лицо падал случайный лучик света. Подпись гласила: «Вот почему мамочке совсем не следует делать фотографии». Мэри громко рассмеялась. На следующем снимке она держалась за конец огромной рождественской хлопушки, а рядом стоял Дэвид и с завистью смотрел на эту игрушку. Ниже шла подпись: «Юность Дэвида. Травма I».

— А где «Травма» номер два?

— Смотри страницу двадцать пять.

— Боже мой! — воскликнула Мэри, открыв ее. К странице скотчем был приклеен корешок билета в «Мэдисон-Сквер-Гарден» на концерт рок-групп «Мотли Крю» и «Уайтснейк» в 1987 году. А рядом — фото загорелого Дэвида в тесных джинсах, с длинными взъерошенными волосами и в бандане.

— Подписи тут и не нужно, — сказал Дэвид, качая головой.

Мэри смеялась до слез.

— О Господи! Ну и видок у тебя в то время был! А помнишь девицу, которую мы встретили после концерта? Она спросила: «Как тебя зовут?» А ты ответил: «Дэвид». А она: «Дэвид, а дальше?» А ты: «Дэвид Ли Рот,[13] деточка».

— Неправда!

— Так и сказал, лузер несчастный!

— Хм-м. Наверное, эта сцена исчезла с экрана моей памяти по команде «Стереть».

— Да уж… Кем бы ты ни стал потом, всегда думаешь, оглядываясь назад: черт бы меня побрал, и чем я тогда вообще думал?

— Ладно, мне, конечно, хочется остаться с тобой и поболтать, но надо мчаться в контору. Я на минутку заехал, только чтоб вручить тебе этот презент.