Порядок в танковых войсках - [2]

Глядя на технику, превратившуюся в груды покореженного и обгоревшего металла, Йозеф понял, что покрошили их совсем недавно. И покрошили основательно. Чем же так разворотило корпуса танков? С некоторых вообще сорваны башни. Явно не 45-мм пушками. Авиацией? Артиллерией? Судя по лежащим вокруг трупам, их еще и из пулеметов добивали. Но воронок что-то маловато для артиллерийского или авиационного налета. Да и сами воронки мелковаты для гаубичных снарядов или авиабомб...

Может быть, выведенными на прямую наводку дивизионными пушками.

— Ахтунг! Рота к бою! — скомандовал Йозеф. Он решил, что, судя по всему, разгромленная колонна наткнулась на какую-то русскую часть, прорывающуюся из окружения. Скорее всего, на артиллерийскую батарею. Йозеф поднял бинокль, но было уже поздно. Противника было видно и так. Это оказалась не артиллерийская батарея, а те самые русские танки, отсутствию которых он удивлялся в течение последних трех дней. Непривычного вида русские машины, окрашенные в пятнисто-зеленый цвет, неожиданно выскочили из перелеска на правом фланге примерно в километре от шоссе и на полной скорости уже мчались к его колонне. Это были танки какой-то совершенно новой конструкции. Корпуса с наклонными бронелистами и несколько вытянутые округлые, явно литые, башни с длинноствольными пушками, судя по всему, никак не менее чем 57-мм, а скорее даже и 76-мм.

— Ахтунг! Русские танки на правом фланге! Развернуться для отражения атаки! — крикнул Йозеф в микрофон рации, а затем уже по внутреннему переговорному устройству отдал команду своему экипажу. — Хорст, попытайся укрыться за сгоревшими танками. Хьюго, давай бронебойный!

Pz-IV, считавшийся танком поддержки, не предназначался для борьбы с бронетехникой противника. Для этого существовали линейные машины — Pz-III с длинноствольными 50-мм орудиями. Да и вообще, бороться с танками считалось делом артиллерии и пикирующих бомбардировщиков, а не самих панцерваффе. Каждый немецкий солдат знал, что «Танки с танками не воюют!» Но все равно в боекомплекте Pz-IV имелись кумулятивные бронебойные снаряды. А что касается короткого ствола, то кумулятивному снаряду излишняя скорость даже вредна.

Йозеф, конечно, пожалел, что рядом нет линейных Pz-III или, еще лучше, противотанкового дивизиона с 37-мм пушками РаК-35/36. Но все равно бой как бой — русских машин только десять, почти двухкратное превосходство. Тем более, что позади идут бронетранспортеры с панцергренадерами, а противник вроде не имеет пехотного прикрытия. Единственное опасение внушали длинные и мощные стволы пушек у этих новых русских танков.

— Вольф, ответьте Визелю-9, прием, — гауптштурмфюрер вызвал по радио командование.

— Визель-9, Вольф на связи, — сквозь шум помех донесся голос штабного радиста.

— Визель-9 Вольфу! Мы атакованы десятью русскими танками новой конструкции. Вступаем в бой.

— Вольф Визелю-9! Возможно, это новые танки Т-34. Сегодня русские предприняли попытку контрудара. Направление и цели контрудара пока не ясны. Ваша задача уничтожить прорвавшиеся силы противника или, как минимум, не дать им перерезать шоссе. Подкрепление должно подойти быстро, за вами по шоссе следует пехотная дивизия.

— Визель-9 Вольфу! Не беспокойтесь, сейчас расколотим большевиков в пять минут.

— Вольф Визелю-9! В обязательном порядке захватите хоть один образец русского танка, хотя бы поврежденный. По окончании боя ваша рота должна усилить оборону выдвигающейся к вам пехотной дивизии. Да поможет вам бог! Хайль Гитлер!

— Хайль Гитлер! Конец связи.

Противник был еще далеко, хотя и двигался с большой скоростью. Йозеф знал, что русские любят скоростные танки, но считал это весьма странным на фоне общей медлительности русской армии, ходящей пешком пехоты и артиллерии, которую с черепашьей скоростью тянули тракторы или конные упряжки. Ради скорости они жертвуют броней, в то время как перед вторжением в Россию на немецких танках установили дополнительное навесное бронирование. А новая версия Pz-IVF уже имела 50-мм лобовую и 30-мм бортовую броню. На большой дистанции можно было уже не слишком опасаться 45-мм противотанковых пушек, равно как и орудий БТ и Т-26. Однако, учитывая появление модернизированных версий русских «сорокапяток», даже эта броня уже казалась недостаточной. И все равно, встречи с русскими танками до этого момента фон Блицман особенно не боялся. Теперь, увидев их, он уже не был столь уверен, но все равно, не сомневаясь, приказал вступить в бой.

25 июня 1941 года. Шоссе Каунас—Даугавпилс.

Взгляд через командирский перископ Т-34М

Гвардии капитан Терехов на полной скорости вел свою роту через поле к виднеющимся на шоссе немецким танкам. Новенькие Т-34М неслись через борозды, расшвыривая в стороны черные комья рыхлой земли. Вот наконец-то бой. Капитан долго ждал этого момента. Почти три дня офицеры и солдаты с тревогой слушали сообщения о том, что советские войска «с боями отступают на заранее подготовленные рубежи». Что это значило? Стратегический замысел Ставки или поражение? 3-й механизированный корпус скрытно сменил дислокацию в ночь с 21-го на 22-е июня, буквально за несколько часов до начала войны переместившись из полевого лагеря в леса под Даугавпилсом. Трое суток танкисты прятались вместе со своей техникой вдоль просек. Но вот ночью пришел приказ о начале наступления, и притаившаяся в лесной чаще стальная лавина пришла в движение. Во фланг немецких войск, сокрушая все на своем пути, врезался стальной кулак из двух механизированных корпусов. Немцы не ожидали столь сокрушительного флангового удара. В соответствии с нарисованными на штабных картах красными стрелочками клинья танковых и мотострелковых дивизий ворвались в немецкий тыл, подрубив под основание устремившуюся на север синюю стрелу немецкой 4-й танковой группы.