Портрет предателя - [59]
— Доброе утро, госпожа, — поздоровалась Лиззи. — Господин Финелли еще не проснулся?
— Э-э-э… Себастьян уехал по делам на несколько дней, — соврала Доминика. — На него не накрывай.
— Хорошо, госпожа, — служанка замялась. — Могу я попросить вас об одолжении?
— О каком?
— Понимаете… Ваш супруг всегда выдавал мне жалование за три дня до конца месяца… Просто мне нужно заплатить за жилье…
— И что? — подняла бровь Доминика.
— Вы не могли бы заплатить мне сегодня? — смущаясь, попросила Лиззи.
Доминика похолодела. У нее не было ни гроша.
— Понимаешь ли, моя дорогая, — уклончиво заговорила она. — Мне очень жаль, но я вынуждена тебе отказать.
— Прошу вас, госпожа! — взмолилась Лиззи. — Я не смогу заплатить за квартиру, и хозяйка меня выгонит!
«У меня та же проблема!» — с досадой подумала Доминика, а вслух сказала:
— Нет. Я не могу принимать таких решений без своего супруга. Вот он вернется, с ним и поговоришь!
Служанка недовольно фыркнула, закатила глаза и ушла на кухню, всем своим видом выражая крайнее неодобрение.
«Что мне делать? — в панике размышляла Доминика, нервно теребя шелковый поясок пеньюара. — Где же взять эти чертовы деньги?»
В комнате вновь появилась Лиззи с серебряным подносом, на котором стояли фарфоровый чайничек, тарелка с булочками и блюдце сливового джема.
— Госпожа, — промолвила она, выставляя посуду на стол, — у нас кончаются сахар и масло. Мне нужны деньги на продукты.
Доминика схватила нож и принялась яростно намазывать булочку джемом.
«Деньги! Деньги! Опять эти проклятые деньги! Да где я их тебе возьму? Из-под земли, что ли, достану?»
— Разве Себастьян не выдавал тебе на хозяйство неделю назад? — раздраженно спросила она.
— Да, но они уже закончилась! — пожаловалась Лиззи. — Все так подорожало нынче из-за этой дурацкой войны в Монтерре.
— Все наличные у мужа! — отрезала Доминика. — Пусть лавочники пока отпускают в долг!
— Думаете, так легко их уговорить? — буркнула служанка.
— Ты уж постарайся! — ответила Доминика и пригубила свежезаваренный чай.
Помимо угрозы безденежья над ней нависла еще одна проблема. Нужно было что-то делать с беременностью. Она думала об это всю ночь. Как ни крути — но рожать ей нельзя! Иметь ребенка без мужа — это огромное бесчестье. Ее не примут ни в одном приличном обществе! Да и вообще, она сама не знает, как жить дальше, куда ей еще младенец? А его отец уже, скорей всего, женат на другой, и она больше никогда его не увидит…
«Зигурд… Я должна тебя ненавидеть! Но не могу! Как же я тебя, все-таки, люблю! До сих пор люблю… Вот идиотка… А ты ведь даже и не знаешь, что у меня будет от тебя ребенок…»
Нет! Не будет никакого ребенка!
Она отставила чашку.
— Лиззи!
— Да, госпожа.
Доминика замялась.
— Одна моя подруга попросила узнать… В общем, ей нужен кто-то, кто поможет избавиться от… скажем так… нежелательной беременности.
Лиззи удивленно уставилась на Доминику, явно ни на миг не поверив в байку о «подруге».
— Я знаю одну женщину, — наконец промолвила она. — Если хотите, могу показать вам, где она живет.
«Кровавая повитуха» обитала в бедном квартале на берегу реки. Доминика и Лиззи с опаской пробирались по грязной улочке, брезгливо переступая зловонные лужи и осторожно огибая груды наваленного повсюду хлама. От воды несло тухлой тиной, а среди покосившихся домов возвышались кучи гниющего мусора, привлекая к себе целые полчища противно жужжащих мух.
— Вот ее дом, — служанка указала на убогую лачугу, стоявшую в глубине трущоб. — Ее зовут госпожа Керзо.
— Хорошо, Лиззи, — промолвила Доминика. — Подожди меня снаружи, я поговорю с ней сама.
Она нерешительно отворила скрипучую дверь и оказалась в грязной прихожей, тесно заставленной всяческим барахлом. В нос ударили запахи прогорклого масла и капустных щей, а по облупившейся стене лениво ползали рыжие тараканы.
— Госпожа Керзо? — позвала Доминика, уже раскаиваясь, что вообще сюда пришла.
Давно нестиранная занавеска колыхнулась, и из комнаты вышла толстая старуха с грубым коричневым лицом, покрытым паутиной мелких морщин. Ее бугристый нос венчала крупная бородавка, а массивные груди свисали почти до самого пояса.
…Крючковатыми пальцами женщина принялась ощупывать Доминике живот. Та невольно поморщилась: от старухи несло мочой и прокисшим потом.
— Срок уже большой, — проскрежетала карга, — зелье не возьмет. Тут только спицей!
— Что? — не поняла Доминика.
— Зелье, говорю, уже не сработает. Плод крепко в утробе сидит.
— И что это значит?
— Нужно проткнуть спицей пузырь. Если попаду куда надо, то ребеночек помрет, начнет гнить и матка сама через пару дней его выкинет.
— А если не попадете? — дрожащим голосом осведомилась Доминика.
Старуха бросила на нее мутный взгляд из-под нависших век.
— Продырявлю тебе утробу, и ты истечешь кровью.
У Доминики подкосились ноги. Чтобы не упасть она схватилась за расшатанный стол, измазанный какой-то липкой субстанцией.
— Да ты не бойся! — успокоила ее госпожа Керзо. — У меня глаз наметан! Я обычно не промахиваюсь! В этом месяце всего-то четверо померли!
Доминика от ужаса чуть не лишилась чувств. Она представила себе картину, как эта мерзкая ведьма лезет в нее своими грязными узловатыми лапами, как втыкает в нее спицу, которая наверняка побывала уже не в одном десятке утроб… как убивает ее ребенка, а потом его трупик разлагается у нее внутри… И это еще при удачном раскладе…
Тебя спросят: «Кто твой господин?», и если ты не найдешь, что ответить, то любой мужчина имеет право взять тебя себе. Проклятое общество, где женщина приравнена к скотине! Здесь будет не то что сложно спасти сестру, а неимоверно сложно просто остаться на свободе. Метки: Приключения, Гендерная интрига, Гаремы, Рейтинг за секс, Псевдоисторический сеттинг, Насилие, Изнасилование, Романтика, Ангст, Драма, Фэнтези, Hurt/Comfort. Группа ВК https://vk.com/public196499889 Альбом с визуалами https://vk.com/public196499889?z=album-196499889_273253683.
Константин Петрович Масальский (1802–1861) – популярный русский писатель середины XIX века. В 1821 году окончил дворянский пансион при Петербургском университете; служил в министерствах внутренних и иностранных дел. Напечатал в журналах и выпустил отдельно множество романов, повестей и пьес, главным образом исторических. Кроме того, он написал несколько исторических работ, а также впервые перевел с подлинника «Дон Кихота» Сервантеса. Масальский не обладал крупным литературным дарованием, но живость и внешняя занимательность его произведений, в которых часто присутствует почти детективная интрига, создали им успех в 30–40-х годах XIX века.В данный том включены три исторических произведения Масальского.
Пьер Амброзио Курти (годы жизни не установлены) – итальянский писатель, мастер исторического повествования, засвидетельствовавший своими произведениями глубокое знание древней римской жизни.В романе «Под развалинами Помпеи», окончание которого публикуется во втором томе данного издания, живой кистью художника нарисована картина римского общества в самый интересный и поучительный с исторической точки зрения период римской истории – в эпоху «божественного» императора Августа. На страницах романа предстанут перед читателем Цицерон, Гораций, Тибулл, Проперций, Федр, Овидий и другие классики Древнего Рима, а также императоры Август, Тиверий, Калигула, Клавдий и Нерон.
Эдуард Андреевич Гранстрем (1843–1918) — издатель, писатель, переводчик; автор многих книг для юношества. В частности, приключенческая повесть «Елена-Робинзон» была очень любима детьми и выдержала несколько переизданий, как и известная «почемучкина книжка» для девочек «Любочкины отчего и оттого». Широкую известность в России приобрели его книги «Столетие открытий в биографиях замечательных мореплавателей и завоевателей XV–XVI вв.» (1893), «Вдоль полярных окраин России» (1885). Гранстрем был замечательным переводчиком.
Пьер Алексис Понсон дю Террайль, виконт (1829–1871) — один из самых знаменитых французских писателей второй половины XIX века; автор сенсационных романов, которые выпускались невиданными для тех лет тиражами и были переведены на многие языки, в том числе и на русский. Наибольшую известность Понсону дю Террайлю принес цикл приключенческих романов о Рокамболе — человеке вне закона, члене преступного тайного общества, возникшего в парижском высшем свете. Оба романа, представленные в данном томе, относятся к другой его серии — «Молодость Генриха IV», на долю которой также выпал немалый успех.
Василий Федорович Потапов (годы жизни не установлены) – русский беллетрист II-й половины XIX века; довольно плодовитый литератор (выпущено не менее ста изданий его книг), работавший во многих жанрах. Известен как драматург (пьесы «Наполеон в окрестностях Смоленска», «Чудеса в решете»), сказочник («Мужичок с ноготок, борода с локоток», «Рассказы Фомы-старичка про Ивана Дурачка», «Алеша Попович», «Волшебная сказка о гуслях-самогудах» и др.), поэт (многие из названных произведений написаны в стихах). Наибольшую популярность принесли Потапову его исторические произведения, такие как «Раскольники», «Еретик», «Черный бор, или таинственная хижина» и другие. В данном томе публикуются повести, рассказывающие о женщинах, сыгравших определенную роль в истории русского государства.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.