Портрет предателя - [30]

— Зигурд…

— Скилик, я люблю тебя! — его жаркое дыхание опалило лицо.

Она еще крепче обхватила его ногами, двигаясь в едином с ним ритме. Дыхание участилось, толчки стали быстрее и глубже. Не помня себя от страсти, Доминика вцепилась ногтями в его плечи. Еще несколько резких толчков и тело Зигурда напряглось, пронзенное сладостной судорогой. Он замер, плотно прижавшись к ней бедрами, не в силах сдержать протяжный стон.

Он упал на нее, тяжело дыша, и обессиленно уткнулся носом в ее шею. Доминика крепко обняла его, ощущая сквозь ткань рубахи, как сильно стучит его сердце. Ее сознание заволокло опьяняющей пеленой. Она скатилась в пропасть… Она изменила Себастьяну… Но казнить себя она будет потом, а сейчас ей хочется прижиматься к Зигурду, вдыхать его запах, ощущать горячее дыхание на своей коже. Ей хочется любить…

Просто любить этого мужчину…

Несколько минут они молча лежали в объятиях друг друга, приходя в себя, ожидая, пока их сердца замедлят свой бешеный ритм.

Наконец, Зигурд привстал, опираясь на локоть, и заглянул в ее лицо.

«Какие у него красивые глаза», — подумала Доминика.

Он осторожно погладил ее по щеке, заправил прядку ей за ухо.

— Прости меня, если сможешь, — прошептал он.

В ее глазах задрожали слезы. Она провела рукой по его волосам. Зигурд на миг замер, оторопев, будто не веря в ее ласку.

Он легко коснулся губами ее рта.

— Моя Скилик…

23. Признание

Они лежали на узкой койке, тесно прижавшись друг к другу. Зигурд крепко обнял Доминику, гладя по обнаженной спине и согревая теплыми ладонями ее прохладную кожу. Она уткнулась носом ему в грудь, не в силах надышаться его запахом. Они молчали, боясь нарушить хрупкий миг блаженства.

Наконец он спросил:

— Ты не замерзла?

— Немного, — призналась она.

— Давай, я тебя укрою.

Она отодвинулась к стенке. Зигурд вытащил из-под нее одеяло, завернул в него Доминику, словно в кокон, и тесно прижал ее к себе.

Доминику внезапно затрясло, из глаз потекли слезы. Грудь разрывалась от щемящей нежности, от чувств, которые она раньше никогда не испытывала. Она осторожно провела пальцами по скуле Зигурда, очертила контур губ, погладила колючий подбородок. Он сжал ее в объятиях, невесомо коснувшись губами ее лба. Доминика шмыгнула носом, чувствуя себя полностью потерянной. Она окончательно запуталась в своих мыслях и переживаниях.

— Что будет дальше? — спросила она дрогнувшим голосом.

Зигурд оперся на локоть и заглянул ей в глаза.

— Я хотел бы, чтобы ты бросила его, — ответил он и нежно провел ладонью по щеке, вытирая ей слезы. — Чтобы ты была только моей.

Доминика отвела взгляд.

Бросить Себастьяна? Это показалось немыслимым. Сколько она себя помнила, они с самого раннего детства были с ним неразлучны. Она не представляла без него своей жизни, всегда считала, что они созданы друг для друга. А после того, что случилось с их семьей, он как никогда нуждался в ее поддержке.

Да, она ему изменила, и нет ей за это прощения. Но если она бросит его в трудный момент, разве это не станет еще большим предательством? Если она уйдет от него, это окончательно его сломит, заставит опустить руки.

Нет, он не должен ничего узнать! По крайней мере, не сейчас!

— Я не могу его бросить… — наконец промолвила она.

Взгляд Зигурда заметно погрустнел.

— Ты его любишь? — прямо спросил он.

— Не знаю, — призналась Доминика. — Мне всегда казалось, что да…

— А теперь?

— Теперь не знаю, — она умоляюще посмотрела на него. — Дай мне время!

Зигурд глубоко вздохнул и погладил ее по волосам.

— Я хочу, чтобы ты была со мной, — сказал он. — Но я вряд ли смогу тебе дать то, что ты заслуживаешь. Решать тебе.

Доминика не хотела ничего решать. Ей было так тепло и хорошо в его объятиях! Ах, как бы ей хотелось вот так просто лежать с ним рядом и ни о чем не задумываться!

— И еще, — добавил Зигурд. — Я хочу, чтобы ты знала…

— Что? — она подняла на него вопросительный взгляд.

— Правду.

— Какую?

— Обо мне.

Доминика внутренне сжалась, ей стало не по себе. Она почему-то испугалась той правды, которую он собрался ей поведать. Она долго смотрела в его светлые глаза, подмечая каждую свинцовую крапинку на прозрачной, словно замерзшее озеро, радужке.

— Расскажи! — наконец решилась она.

Зигурд тяжело вздохнул и немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Я сыграл не последнюю роль в подготовке заговора, — начал он. — Но ты, наверное, уже и сама об этом догадалась.

— Да, — еле слышно выдавила она.

Они с Себастьяном давно уже это заподозрили. Ведь, если немного подумать, то это становилось очевидным. Случайный свидетель просто не мог быть настолько хорошо осведомлен обо всех деталях назревающего переворота.

— Генерал Шульц порекомендовал меня князю в качестве учителя фехтования для того, чтобы я шпионил за вами, — продолжал Зигурд. — Все это время я докладывал ему о каждом шаге вашей семьи.

Доминика вздрогнула. Сколько лет он был рядом, работая на врага, а они даже об этом не подозревали!

Она горько усмехнулась.

— А дядюшка еще и назначил тебя капитаном стражи! Как удобно получилось… — она вдруг осеклась, осененная внезапной мыслью. — Погоди! Вильфредо, наш старый капитан…

— … напился и утонул в канале, — закончил ее фразу Зигурд.